Юрий Булычев «Мировоззрение и быт русского народа в XVI – XVII вв.»

Насколько мы можем судить по дошедшим до нас источниками, в результате многовекового влияния Церкви сознание подавляющего большинства русских людей, живших в XVI – XVII вв., было проникнуто живым религиозным чувством. Его воспитывало православное богослужение, которому в восточно-христианской традиции придается исключительно важный духовно-мистический смысл.

Понимание Русского царства как оплота истинной веры наделяло верхи и низы народа чувством ответственности за хранение Православия. Оттого неправославные иностранцы вызывали на Руси подозрительное и отчужденное отношение. Исторические конфликты с мусульманами-татарами, с немцами и поляками-католиками  сильно обостряли нелюбовь русских к  иноверцам. Все западные христиане именовались тогда на Руси «немцами». «Немцев» считали некрещеными, и строгие православные остерегались не только дружить с ними, но даже физически соприкасаться.  После напряженной борьбы с польскими интервентами в период Смутного времени, когда латинство вплотную подошло к стенам Третьего Рима и посадило на священный трон русских православных царей своего ставленника, нелюбовь к католикам перешла в острую ненависть. Эта ненависть распространялась и на западнорусских униатов, изменивших Православию на униатском соборе в Брест-Литовске в 1596 году. Она подогревалась все последующее время, так как Россия вступила в кровопролитную борьбу против Польши ради воссоединения с православным народом Малороссии. Не удивительно, что католики вместе с униатами считались людьми проклятой веры, погибшими для царства Божия, и потому стремящимися истребить православных.

Однако в русском народе не было собственно национальной неприязни к иноплеменникам. Татары, поляки, немцы, евреи, вызывали отчуждение лишь потому, что они исповедовали ислам, католицизм, иудаизм, но стоило только иноплеменнику принять русскую веру, как он начинал пользоваться особо теплым расположением русских людей.  В свою очередь некоторые иностранцы, в частности, немецкого происхождения, так искренне и глубоко принимали Православие, что даже становились юродивыми, приобретали всенародное почитание  за святость и удостаивались церковной канонизации. В житии ростовского юродивого Исидора указывается, что он «от стран западных, роду римского, языка немецкого», а о европейском происхождении другого ростовского блаженного Иоанна Власатого свидетельствовала сохранившаяся после его смерти  Псалтырь на латинском языке. По-видимому, некоторые духовно одаренные выходцы из католического мира, не нашедшие в западной вере живого пути религиозного служения, находили себя на остро русском, остро христианском  пути юродства Христа ради.

Свято почитая юродивых, русский народ  крайне не любил всякого рода колдунов, колдуний и чародеев. Благочестивые люди считали грехом искать помощи у волхвов, знахарей, гадалок. Православные уповали на заступничество Господа Бога, Богородицы и святых, обращаясь к ним с христианской молитвой. Набожные верующие  прогоняли из домов нечистые силы внесением чудотворных икон, окроплением стен святой водой, крестным знамением. Они верили, что ангел-хранитель всегда стоит на страже порученной ему Богом человеческой души и что к ангелу-хранителю нужно постоянно обращаться. Поскольку люди почитали больше не свое  физическое появление на свет, а духовное рождение, то есть крещение, знаменующее начало их христианской жизни, постольку они праздновали преимущественно не день рождения, а день своего ангела или именины, начиная это день с участия в божественной литургии.

В русском человеке было воспитано трепетное уважение к храму Божиему. Благочестивые люди считали грехом не пойти в церковь в праздничный день не только к литургии, но к вечерне и к заутрене. В церкви положено было стоять скромно, смиренно, с внутренним благоговением. Соблюдение постов было  безусловной обязанностью для всех православных, начиная от царя и кончая последним нищим, так же как постоянные подаяния собирающимся у церкви калекам. Организация церковной жизни до середины ХVII века носила на себе сильную печать общественной самодеятельности. То есть общины верующих и даже отдельные состоятельные люди часто сами строили себе храмы, выбирали  священников и смотрели на церковь как на свою собственность. Распространенным обычаем было ставить в церкви принесенные из дому образа и каждому молиться у своей иконы. Разумеется, храмы такого рода не отличались обширностью и великолепием, зато их было много. По указанию С.М. Соловьева, в Москве их насчитывалось до двух тысяч — по одной церкви на каждые пять домов.

Русский человек молился не только в церкви. Он непрестанно творил молитвы, обороняя себя от действия злых духов и предваряя всякое свое начинание. Готовится ли женщина топить печь и стряпать, крестьянин пахать, купец торговать, князь сражаться, первым делом православный человек становится на молитву, кладет земные поклоны творит молитвословную защиту от  бесов и призывает на помощь ангельские силы. В трудное время общенародной жизни, в пору нашествий татар, турок, шведов, литовцев, поляков,  русские люди особенно сильно полагались на заступничество Богородицы и Ее святых икон. Из уважения к иконам, считалось грехом трогать рукой святые лики. Когда образ несли, то держали над головой, а все встречные глубоко кланялись и крестились. Если в комнате происходило нечто непристойное, образа задергивались занавесками. Почитание икон не позволяло говорить, что они покупаются. Говорили, что образа меняются: желающий поменять старый образ на новый, приносил его в иконную лавку, оставлял и клал деньги, после чего продавец  давал ему новую икону. Если образ сгорал в пожаре, люди деликатно говорили, что он «выбыл», так же как о сгоревшей церкви говорили: «она вознеслась». Правда, старые иконы позволялось опускать в реку, сказавши «прости», и кто находил икону потом, тот считал это благодатным событием.   Поругание святых образов считалось страшным прегрешением, способным навлечь гнев небесных сил на село, город, на всю страну. Русский народ был готов и к войне с иноверцами, ради освобождения захваченным ими православных святынь:  храмов,  чудотворных  мощей и икон.

Особенно трепетный характер приобрело на Руси почитание богородичных икон, в честь которых в русском православном календаре утвердилось много праздников.

Постоянное обращение наших предков к небесным ценностям отчасти объясняется тем, жизнь русских людей в московский период была очень трудна. Государство строилось на диких лесных пространствах. Некоторые путешественники пишут о красоте лесистой Московии весной, когда она напоминала громадный ярко зеленый сад, густо населенный певчими птицами, о потрясающем впечатлении от самой Москвы. Действительно, Третий Рим величественно  поднимался над лесным простором темной громадой домов, с царящими над ней многоцветными церковными главами  и  белоснежными кремлевскими соборами, увенчанными золотыми куполами.  Но при всей природной красоте и христианском величии Великороссии, элементарное выживание в лесном государcтве, с сырым, суровым климатом, бездорожьем, частыми  всеуничтожающими пожарами, эпидемиями смертоносных болезней, требовало от человека затраты огромных сил.

Кроме того, царство постоянно воевало против многочисленных  и жестоких врагов. Русский человек как в киевский, так и в московский период не мог дорожить материальными ценностями, не стремился накапливать имущество и прочно устраиваться на земле. Он привык строить простые деревянные избы, без особого комфорта, только с самым необходимым хозяйственным инвентарем. Уповая на помощь высших сил, он не был прикован к земным ценностям и всегда был готов мужественно встретить пожар, моровое поветрие, нашествие иноземцев;  вступить с ними в борьбу или  покинуть только что обжитое место и двинуться, куда глаза глядят. Ибо Русь была обширна, единоверна и однородна. Люди были сочувственны и скоры на помощь соотечественнику. Прожить можно было везде, а не только в родном городе или селении. Отсюда в народе укоренялась привычка к блужданию, а в правительстве стремление улавливать крестьян и прикреплять  их к земле.

Полукочевой – полуоседлый и весьма грубый быт значительной массы населения не мог способствовать деликатности нравов и развитию утонченных умственных интересов в народной среде. При уважительном отношении к духовенству, осуждавшему всякого рода грубость и распущенность,  еще вполне молодой, простой и многосильный народ был не прочь похохотать над непристойными  выходками скоморохов, устроить  на праздник кулачные и палочные бои,  отчаянно погонять на коньках и санях, с риском для жизни разогнаться на качелях, крепко выпить, громко спеть,  шумно повеселиться.

Наши великорусские предки московской эпохи образовали народ монахов, воинов и землепашцев. Он руководствовался в своем культурном обиходе совокупностью самых простых и крепких духовных понятий, моральных воззрений, житейских принципов. В его культуре, очевидно, можно сыскать немало пробелов. Но одной из самых ценных и достойных черт народной нравственности  того времени было безусловное уважение прошлого, благоговейное почитание памяти отцов, дедов, прадедов и всей совокупности устоев русской православной традиции, создающей сокровенную духовную связь различных поколений русских людей.

Это безусловное уважение старины проявлялось в общенародном почитании кладбищ. По понятиям русских православных людей, кладбище было священно, неприкосновенно и тревожить прах усопших считалось страшным грехом. Родительские могилы с древних времен представляли для русского человека святыню. Наши князья и цари на могилах своих предков давали обеты  самозабвенного служения верозащитному и государственному делу Святой Руси.