Юрий Булычев «Возвышение роли Русской Церкви в жизни воюющего общества»

Внезапное, не ожидавшееся Сталиным и высшим руководством страны, нападение Германии на Советский Союз вызвало растерянность на вершине партийно-государственной власти. Не уяснив себе ситуации, Сталин не хотел выступать перед народом, предоставив сделать это в день начала войны В.М.Молотову. Но когда к 26 июня советский вождь понял, что приграничные сражения проиграны и за пять дней немецкие войска вклинились в глубь страны на 150-200 километров, он впал в подавленное состояние духа и потерял властную инициативу. Высшей точкой потрясения для Сталина стало извести о падении Минска всего через неделю после начала военный действий. Узнав об этом из утренней сводки Генштаба, вождь уехал к себе на дачу и почти весь день не появлялся в Кремле. Только в начале июля Сталин нашел в себе силы выступить по радио с обращением к стране. 3 июля состоялось его историческое выступление, в котором он назвал соотечественников, согласно православной традиции, братьями и сестрами.

В отличие от главы коммунистического государства первосвятитель Русской Церкви митрополит Сергий, узнав о начале войны с Германией, сразу же ушел в свой кабинет, где собственнолично написал послание к пастырям и мирянам, и дал распоряжение немедленно разослать его по всем уголкам страны. Это послание гласило:

«В последние годы мы, жители России, утешали себя надеждой, что военный пожар, охвативший едва не весь мир, не коснется нашей страны, но фашизм, признающий законом только голую силу и привыкший глумиться над высокими требованиями чести и морали, оказался и на этот раз верным себе. Фашиствующие разбойники напали на нашу Родину. Попирая договора и обещания, они внезапно обрушились на нас, и вот кровь мирных граждан уже орошает родную землю. Повторяются времена Батыя, немецких рыцарей, Карла Шведского, Наполеона. Жалкие потомки врагов православного христианства хотят еще раз попытаться поставить народ наш на колени перед неправдой, голым насилием принудить его пожертвовать благом и целостностью Родины, кровными заветами любви к своему Отечеству.

Но не первый раз приходится Русскому народу выдерживать такие испытания. С Божией помощью и на сей раз он развеет в прах фашистскую вражескую силу. Наши предки не падали духом и при худшем положении, потому что помнили не о личных опасностях и выгодах, а о священном долге перед Родиной и Верой, и выходили победителями. Не посрамим же их славного имени и мы — православные, родные им по плоти и по вере….

Вспомним святых вождей Русского народа, например, Александра Невского, Дмитрия Донского, полагавших свои души за народ и Родину. Да не только вожди это делали. Вспомним неисчислимые тысячи православных воинов, безвестные имена которых Русский народ увековечил в своей легенде о богатырях Илье Муромце, Добрыне Никитиче и Алеше Поповиче, разбивших наголову Соловья Разбойника.

Православная наша церковь всегда разделяла судьбу народа. Вместе с ним она и испытания несла и утешалась его успехами. Не оставит она народа своего и теперь. Благославляет она небесным благословением и предстоящий всенародный подвиг…

Церковь Христова благословляет всех на защиту священных границ нашей Родины.

Господь нам дарует победу.

Патриарший Местоблюститель Смиренный Сергий, митрополит

Московский и Коломенский. Москва, 22 Июня 1941 года» [1].

 

Далеко не все русские православные люди были согласны с призывом митр. Сергия защищать Советскую Россию. Напомним, что в среде русской эмиграции нашлись сочувствующие фашизму, которые рассматривали его как движение, продолжающее борьбу с мировым коммунизмом, проигранную Белой Гвардией. Ненависть к большевикам, например, заставила находившегося в оккупированном немцами Париже Д.С. Мережковского выступить по радио с приветствием нападения Германии на СССР, как освободительного антикоммунистического похода. И в Советской России многие восприняли вторжение немецких войск как Божию кару, постигшую большевистское государство. Открытие православных храмов на оккупированных территориях, поддержка немецкими властями частного крестьянского хозяйства и свободного предпринимательства создавало в первые месяцы войны иллюзию освобождения народа от коммунистической диктатуры. Слухи о более свободной жизни под властью немецких комендатур, распространенная в народе ненависть к коммунистам, ослабляли воинский дух в советских частях, приводили к массовой сдаче в плен и даже переходу на сторону Германии   отдельных воинских формирований, что послужило началом небывалому явлению в нашей военной истории — формированию летом 1942 г. Русской Освободительной Армии (РОА), возглавленной генералом А.А.Власовым. Власов — командующий 2-й ударной армией Волховского фронта, перешедший на сторону немцев после гибели своей армии в окружении, от лица Русского комитета обратился к советским солдатам и командирам с призывом переходить на сторону РОА, действующей в союзе с Германией, для борьбы со сталинским режимом и построения Новой России. В том же 1942 году гитлеровское руководство стало искать в лагерях для военнопленных лиц, готовых служить не только в РОА, но и в других национальных легионах: Армянском, Грузинском, Кавказском, Прибалтийском, Туркестанском…

Смертельная опасность нависшая над Советским Союзом заставила Сталина и его окружение, отодвинуть на второй план атеистическую и коммунистическую идеологию и обратиться за помощью к Церкви и традиционному Русскому патриотизму. Первая встреча Сталина с Патриаршим Местоблюстителем состоялась в июле 1941 г. Шаги советского правительства навстречу церковному руководству сначала были незначительными. Митрополитам Русской Церкви разрешили распространять патриотические воззвания к пастве, полностью прекратили антирелигиозную пропаганду, свернули деятельность «Союза воинствующих безбожников», из лагерей начали освобождать священнослужителей, а 7 ноября, после знаменитого парада на Красной площади, там состоялся молебен [2] .

К осени 1941 г. для большинства русских людей стало ясно, что немцы воюют не столько против большевиков, сколько против России и всей ее многовековой культурной традиции. Угроза захвата немцами Москвы была осознана нашим народом как прямая угроза его национальному существованию и будущности Православия. Реальность этой угрозы ясно понимали православные люди даже вне пределов воюющей страны. Как сообщается в материалах к очерку русской эсхатологии, после обращения Патриарха Антиохийского Александра Третьего с посланием к христианам всего мира о молитвенной и материальной помощи России, митрополит гор Ливанских Илия решил затвориться и умолять Божию Матерь помочь русскому народу. В подземном каменном затворе, без воды. Пищи и сна Владыка трое суток молился перед иконой Богородицы. И Богородица, явившись молитвеннику, сказала, что нужно делать, чтобы спасти Россию от завоевания. Владыка немедленно связался с представителями Русской Церкви, с советским правительством и передал им все, что было свыше определено. Сталин вызвал к себе православных иерархов, и совместно светские и духовные власти исполнили повеление Богородицы: на фронты были вынесены чудотворные иконы, по всей стране стали открываться храмы, по оборонительным рубежам начала шествие Казанская икона Божией Матери. Икону привозили на самые трудные участки фронта и священство служило перед ней молебны. Разгром немцев под Москвой явился истинным чудом, которое не могли понять ни русские, ни немецкие генералы. Чудом явилась и успешная оборона Ленинграда, покровительствуемая Богородицей, сказавшей митр. Илие, чтобы Казанскую икону крестный ход обнес вокруг осажденного города. И успех знаменитой Сталинградской битвы должен быть понят в связи с помощью сил небесных, ибо накануне советского наступления был отслужен молебен перед той же иконой [3] .

Надо заметить, что кроме молитвенного участия Церкви в обороне страны, кроме участия в поднятии русского воинского духа, Церковь развернула широкую благотворительную деятельность. По инициативе митр. Сергия, церковные общины и представители духовенства стали вносить значительные денежные суммы в фонд государственной обороны, пожервовав, в частности, на создание танковой колонны имени Дмитрия Донского более 8 млн. рублей. Собирались средства на строительство самолетов, на содержание раненых, детей — сирот, на теплые вещи для воинов.

Итогом практического сотрудничества руководства Русской Церкви и сталинского правительства стала встреча Сталина с митр. Сергием, Ленинградским митр. Алексием и экзархом Украины митр. Николаем 4 сентября 1943 г. Сталин не только удовлетворил просьбу митр. Сергия разрешить созыв архиерейского собора для избрания Священного Синода и Патриарха, но попросил проявить «большевистские темпы» в этом отношении. В ответ же на скромную просьбу первосвятителя позволить открытие богословских курсов, советский вождь предложил сразу открыть Духовные семинарии и Академии. Никаких возражений с его стороны не встретили ходатайства о восстановлении деятельности храмов и возвращении из ссылок, тюрем и лагерей священнослужителей.

8 сентября 1943 г. состоялся Архиерейский собор, на котором присутствовало всего лишь 19 архиереев. Собор избрал митр. Сергия Патриархом Русской Православной Церкви и избрал Священный Синод. Русская Церковь начала обретать «второе дыхание».

[1] История Русской Православной Церкви. От Восстановления Патриаршества до наших дней. Т.1.1917-1970. СПб.: Воскресение, 1997. С.315-316.

[2] См.: Там же. С. 320-321.

[3] См.: Россия перед Вторым пришествием. Издание Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 1993. С. 238-246.