Юрий Булычев «Русская классическая литература во второй половине XIX в.»

Во второй половине XIX в. русская классическая литература достигла новых высот в своем развитии. На первое место среди отечественных писателей этого времени по русскому национальному и мировому значению следует поставить Ф.М.Достоевского (1821-1881).

Федор Михайлович Достоевский родился в семье врача Мариинской больницы Михаила Андреевича Достоевского – человека весьма строгого, угрюмого, скупого, подозрительного и вспыльчивого. Мать – Мария Федоровна – была женщиной доброй, умной, художественно и музыкально одаренной. За поведением детей – Федора и Михаила – родители следили очень строго. В детстве маленький Федя был живым, энергичным, изобретательным ребенком с ярким воображением. Родители заботились о религиозном и патриотическом воспитании детей. Отец познакомил их с «Историей государства российского» Карамзина, и она стала настольной книгой будущего писателя.

В 1843 г. Достоевский окончил Главное инженерное училище в Петербурге, вскоре вышел в отставку и посвятил себя литературному творчеству. Уже в первом романе «Бедные люди» он выступил как гуманист, основная тема творчества которого – внимание к простому человеку. Высокую оценку этому произведению дал В.Г.Белинский, с которым Достоевский сблизился благодаря интересу к социализму. Но Белинский часто возмущал Достоевского своим атеизмом, антихристианскими высказываниями и неуважительным отношением к личности Христа. В начале 1847 г. произошла ссора Достоевского с Белинскими и отношения между ними прекратились. После идейного расхождения прогрессивный критик и его известные приятели (Тургенев, Некрасов и др.), вначале превозносившие творчество Достоевского, начали высмеивать слабости его повестей и рассказов и жестоко издеваться над ним.

В 1847 г. Достоевский стал посещать кружок Петрашевского, за участие в котором был арестован (1848) и приговорен к расстрелу, замененному 4-летней каторгой. Переживания, вызванные ожиданием расстрела, а затем опыт каторжной жизни среди простого народа, привели Достоевского к религиозно-духовному возрождению и сделали глубоко церковным православным человеком. После Сибири писатель вернулся в Петербург (1859) другим человеком. Отныне религиозно-нравственная и духовно-психологическая проблематика начинает определять его литературное творчество. В своих основных художественных произведениях – «Записки из подполья» (1864), «Преступление и наказание» (1866), «Идиот» (1868), «Бесы» (1871-1872), «Братья Карамазовы» (1879-1880) – он с исключительной глубиной раскрывает проблематику духовного самоопределения человека как свободной личности, призванной строить себя и свою жизнь, прежде всего, на пути выбора веры и служения сверхличным ценностям. Художественное осмысление загадки о человеке, о его свободном духе и таинственных стихиях его души делает Достоевского выдающимся психологом, а открытие фундаментальной роли религиозного выбора в жизни личности – тонким религиозным мыслителем. При этом Достоевский именно православный мыслитель, отчетливо сознающий, что без живой мистической связи с Христом и без духовного развития в русле изначальной церковной традиции отдельная личность теряет источник религиозного опыта и неминуемо отпадает от христианства.

Осознание своей внутренней связи с Православием способствовало пониманию Достоевским своей органической общности с русским народом и русским государством. Общение с простыми людьми на каторге открыло Достоевскому глаза на то, что религиозное восприятие народом царской власти является одним из важнейших исторических устоев России. С того времени любовь к Отечеству тесно соединилась в душе писателя и мыслителя с любовью к царю – верховному покровителю и защитнику Православной России. Достоевский верил, что благодаря православной основе русской общественной жизни и живой связи народа с царем в России может водвориться самая широкая гражданская свобода и быть построено общество социальной справедливости. Подобно ранним славянофилам, писатель полагал, что восстановление Земского собора, который станет связующим звеном между самодержавием и самоуправлением народа, позволит преодолеть пагубу бюрократизма и оживит самодеятельность широких слоев общества.

Достоевский был горячим защитником социальной справедливости. В своих произведениях он красноречиво говорит о травмах, наносимых человеческой душе вследствие социального и имущественного неравенства. Многие строки «Дневника писателя» проникнуты обличением жестокости капиталистического строя, бесчеловечных условий жизни и труда пролетариата. Не приемля социализм как материалистическую лжерелигию, являющуюся, на взгляд Достоевского, производным буржуазного мировосприятия, он видит экономическую правду социализма. Есть достаточные основания в классификации Н.О.Лосским общественно-экономический воззрений писателя как «христианского социализма»[1]. Достоевский, по мнению Лосского, надеялся, что справедливый социальный строй разовьется в России на базе русской сельской общины, позволит народу сохранить связь с землей и даст место ограниченной частной собственности без ущерба для интересов общества и государства. «Присматриваясь к тому, как труден этот процесс выработки нового строя, – пишет Лосский, – и каких специальных знаний, теоретических и практических он требует, мы вполне понимаем, почему у Достоевского нет определенного учения о нем. Как религиозный мыслитель и моралист, он уверенно говорил о религиозно-нравственных условиях справедливого строя, но, как человек выдающегося ума, он отлично понимал, что вырабатывать конкретное учение о новом экономическом строе и его правовых формах – дело специалистов политико-экономов и практических общественных деятелей» [2].

Замечательным отечественным классиком был Иван Сергеевич Тургенев (1818 – 1883). Он начал свою литературную деятельность в 40-е годы, когда в русской общественной жизни еще окончательно не размежевались либеральная и демократическая тенденции. Тургенев испытал на себе существенное влияние идей Белинского. В очерках, которые Тургенев печатал на страницах «Современника» под общим названием «Записки охотника» (1847 – 1852), показано душевное здоровье русских крестьян и безнравственность крепостного права. В романах «Рудин» (1856) и «Дворянское гнездо» (1859) писатель изображает прогрессивных представителей дворянства, чувствующих глубокую неудовлетворенность окружающей средой, но не находящих в себе энергии, чтобы порвать с нею. Как Пушкин в «Евгении Онегине», послужившем прообразом для этих романов, Тургенев сталкивает своего «лишнего человека» с женщиной, обладающей сильным нравственным складом. Тонкость и глубина психологического анализа, проникновенное изображение русской природы, классическая завершенность стиля делают эти романы превосходными произведениями русской и мировой литературы.

Тургенев не ограничился изображением «лишних людей». В романе «Накануне» (1860) он показал болгарского революционера Инсарова, за которым самозабвенно пошла русская девушка Елена Стахова, в романе «Отцы и дети», о котором мы будем говорит ниже, вывел образ радикального разночинца Базарова, представившего собой новый, антитрадиционный тип русского человека.

Будучи либералом-западником, Тургенев не был демократом. Его аристократической натуре претил мужицкий демократизм народников. В последние годы своей жизни писатель почти постоянно жил за границей. Он выступал на Западе в роли пропагандиста русской литературы; его собственные произведения во многом способствовали ее мировому влиянию.

Выдающимся русским романистом явился Иван Александрович Гончаров (1812 – 1891). Несмотря на свое купеческое происхождение, он, благодаря своей матери, получил основательное образование и воспитание, подобное воспитанию детей в зажиточных дворянских семьях. Восемь лет он провел в коммерческом училище, куда был отдан на обучение в десятилетнем возрасте. Наперекор бездушности и рутине, царившим в училище, Гончаров интенсивно духовно и нравственно развивался под влиянием чтения произведений отечественной литературы. Карамзин, Державин, Пушкин заложили фундамент мировоззрения и художественного восприятия будущего писателя. Оставив занятия в коммерческом училище, Гончаров поступил в Московский университет и учился там одновременно с Белинским, Герценом, Лермонтовым, Тургеневым, К. Аксаковым. По своим политическим воззрениям Гончаров был чужд радикальных идей и склонялся к либерально-консервативной позиции. После окончания университета он посвящает себя литературе. 1840-1850-е гг. – период расцвета литературного творчества писателя. Романы Гончарова «Обыкновенная история» (1847) и «Обломов» (1859) стали выдающимися произведениями русской классической литературы, критически отразив развитие в России буржуазного уклада.

Лучшим созданием Гончарова является роман «Обломов». В образах Ильи Ильича Обломова и его слуги Захара он воплотил типы патриархального барина и слуги крепостной эпохи. Гончаров наделил Обломова умом, талантом, благородными намерениями, но все это еще резче оттеняет паразитизм, инертность патриархального уклада помещичьей жизни, подавившего, в конце концов, все лучшие задатки героя. Последний роман Гончарова «Обрыв» появился в 1869 г. В «Обрыве» писатель продолжил создание ярких образов представителей старой патриархально-помещичьей России и выразил свое враждебное отношение к революционной идеологии. Представителем последней в романе является Марк Волохов. По словам самого Гончарова, он представил в образе Волохова одного из недоучек, отвязавшихся от семьи, от школьной скамьи, от дела и всякого общественного труда – человека без научной подготовки и опыта, с раздражительным самолюбием, с притязаниями на роль и значение, но без особых дарований, знаний и способности к труду. «Это самозванец “новой жизни”, мнимой “новой силы”, не признанный никем апостол, понесший проповедь свою в непочатые углы мирно текущей в затишьях жизни»[3].

Огромный, своеобразный талант, яркая образность слога, глубина духовного проникновения в вечные проблемы человеческой жизни и насущные темы своего времени ставят Гончарова в число лучших и популярнейших представителей русской классической литературы.

Следует сказать, что в русской художественной словесности второй половины XIX в. чувствовалось сильное идейное влияние народничества. Для народнической эстетики была характерна концепция служения искусства простому народу, обличения социальной неправды, «гражданского плача» о народной доле. Если творчество писателя не направлялось такого рода установками, то передовая интеллигенция была готова критически ополчиться на него и отказать в ценности им создаваемых произведений.

Предельно ярко народническая идеология отразилась в общественной деятельности и поэтическом творчестве Николая Алексеевича Некрасова (1821- 1877). Испытав тяжелые нравственные переживания в детские годы, во время жизни в родовом имении отца – мелочного деспота и развратника, Некрасов, по словам Ф.М.Достоевского, вынес из первоначального периода своей жизни раненое сердце, и эта никогда незаживающая рана его стала началом и источником всей его страстной страдальческой поэзии. Острая восприимчивость к страданиям заставила Некрасова чутко отзываться на окружающие его несправедливости. Высшим предметом то горько, то возмущенно, то мстительно рыдающей лиры поэта стала участь простого народа, державшего на плечах могучее государство, но лишенного зачастую человеческих прав и материального благополучия.

В разгар «Великих реформ» Александра II творчество Некрасова достигает наивысшего подъема. С верою в великое будущее русского народа он призывает интеллигенцию помнить о своем долге перед теми, кто своим тяжелым физическим трудом позволяет ей погружаться в науки и искусства, предаваться мечтам и страстям. Гражданская лирика Некрасова проникнута интеллигентским покаянием перед угнетенными трудящимися и антибуржуазным пафосом. Поэт воспевает бурлака, крестьянина, рабочего, городскую бедноту, сатирически обличая буржуа и помещика, купца и ростовщика. Некрасов верил в великую историческую миссию русской интеллигенции, призванной просветить Россию и способствовать всестороннему благоустройству народной жизни. В ряде лирических стихотворений, таких как «Памяти Добролюбова», он дал канонические образы левых интеллигентов – борцов за народное счастье, на которых воспитывалась передовая молодежь 1860-х–1870-х гг.

Некрасов являлся фактическим создателем и неутомимым руководителем двух «прогрессивных» органов русской периодической печати – «Современника» и «Отечественных записок». В качестве редактора журналов поэт проявлял чудеса работоспособности, читая и правя только для одной книжки «Современника» более десяти тысяч страниц различных рукописей. Он первым открыл дарования таких начинающих в свое время писателей, как Достоевский, Лев Толстой, Гончаров, Григорович, привлек общественное внимание к уникальным чертам в творчестве Ф. Тютчева и А. Фета.

Судя с художественной точки зрения, поэтическому творчеству Некрасова вредит повышенная чувствительность ко всякого рода несовершенствам социальной жизни, народническая сентиментальность в восприятии крестьянской доли, а также ожесточенная идейность леворадикального интеллигента. На что бы ни падал взгляд поэта-народника – на небо, покрытое тучами, на лес, на птичью стаю, на хлебные поля – во всем отражаются для него некие мрачные реалии социальной несправедливости и деспотизма. И красота полей не радует поэта, и кусок хлеба не нейдет ему впрок, ибо это «хлеб полей, возделанных рабами». Порой сама природа у Некрасова начинает стенать с социальным акцентом, как это мы видим в стихотворении «Перед дождем»:

 

Заунывный ветер гонит

Стаю туч на край небес,

Ель надломленная стонет,

Глухо шепчет темный лес.

 

На ручей, рябой и пестрый,

За листком летит листок,

И струей, сухой и острой,

Набегает холодок.

 

Полумрак на все ложится;

Налетев со всех сторон,

С криком в воздухе кружится

Стая галок и ворон.

 

Над проезжей таратайкой

Спущен верх, перёд закрыт;

И «пошел!» – привстав с нагайкой,

Ямщику жандарм кричит…

 

Однако при известных идеологических крайностях и порой чрезмерных гражданских стенаниях поэзия Некрасова пламенеет искренней верой в русский народ, проникнута любовью к простому человеку и надеждой на самобытный путь России к социальной правде. Более того, поэт был выше своей поэзии, он ясно сознавал односторонности своего мировосприятия и обличительного таланта и тяготился ими. В одном из лучших стихотворений он самокритично говорит себе:

 

Замолкни, Муза мести и печали!

Я сон чужой тревожить не хочу,

Довольно мы с тобою проклинали.

Один я умираю – и молчу.

 

К чему хандрить, оплакивать потери?

Когда б хоть легче было от того!

Мне самому, как скрип тюремной двери,

Противны стоны сердца моего.

 

Всему конец. Ненастьем и грозою

Мой темный путь недаром омрача,

Не просветлеет небо надо мною,

Не бросит в душу теплого луча…

 

Волшебный луч любви и возрожденья!

Я звал тебя – во сне и наяву,

В труде, в борьбе, на рубеже паденья

Я звал тебя, – теперь уж не зову!

 

Той бездны сам я не хотел бы видеть,

Которую ты можешь осветить…

То сердце не научится любить,

Которое устало ненавидеть.

 

Некрасов с покаянным чувством окидывал взором жизненный путь, находя единственное оправдание своей жизни и своему творчеству в любви к Родине и в стремлении разгадать ее тайну. Подытоживая опыт прожитых лет, он заключал:

 

       Я призван был воспеть твои страданья,

       Терпеньем изумляющий народ !

И бросить хоть единый луч сознанья

На путь, которым Бог тебя ведет;

Но, жизнь любя, к ее минутным благам

Прикованный привычкой и средой,

Я к цели шел колеблющимся шагом,

Я для нее не жертвовал собой,

И песнь моя бесследно пролетела

И до народа не дошла она,

Одна любовь сказаться в ней успела

К тебе, моя родная сторона!

За то, что я, черствея с каждым годом,

Ее умел в душе моей спасти,

За каплю крови, общую с народом,

Мои вины, о, родина! прости!..

 

Вспоминая известное суждение И. Анненского о наследии Гоголя в русской литературе, можно сказать, что Некрасов образцово выполнил два основных гоголевских завета: первый – я буду сам собой и второй – я буду любить одну загадку, только одну, ту, с которой я родился, загадку моей родины.

Видным представителем народнического направления в русской литературе был Г.И.Успенский (1843-1902). Он принадлежал к слою интеллигентов-разночинцев. Произведения Успенского состоят из очерков и рассказов. Его первой значительной работой были очерки «Нравы Растеряевой улицы», в которых писатель показал жизнь провинциального мещанства и мастеровых 1860-х гг. Другим значительным произведением Успенского является цикл очерков под названием «Разорение», рисующих унылое существование мещан пореформенной провинции. Со второй половины 1870-х гг. он становится бытописателем русского крестьянства, стремясь выявить духовные и материальные основания крестьянской жизни, исследовать вековые устои русской деревни в качестве основы русского национального характера. Особое значение в этом плане имеют очерки «Власть земли», в которых писатель устанавливает зависимость мировосприятия крестьянина от условий его бытия, от природных факторов хлебопашества.

На взгляд Успенского, именно земледельческий труд, с его органической вписанностью в жизнь природного целого сыграл решающую естественноисторическую роль в выковывании исключительно сильного и в то же время сравнительно смирного, мужественного и одновременно душевно чуткого, выносливого и на редкость смышленого типа русского крестьянина. Стремясь объяснить эти парадоксальные сочетания, писатель проницательно указывал, что “огромная масса русского народа до тех пор и терпелива и могуча в несчастьях, до тех пор молода душой, мужественно-сильна и детски кротка – словом, народ, который держит на своих плечах всех и вся, – народ, который мы любим, к которому идем за исцелением душевных мук, – до тех пор сохраняет свой могучий и кроткий тип, покуда над ним царит власть земли, покуда в самом корне его существования лежит невозможность ослушания ее повелений, покуда они властвуют над его умом, совестью, покуда они наполняют все его существование” .

Подобно иноку, отказавшемуся от своей воли в пользу воли духовного старца, крестьянин без остатка отдался власти матери-земли. Он получил от нее глубинную силу, сверхчеловеческую выносливость и крепость. Его душа, охваченная этой властью, приобрела природную мощь и органическую спонтанность, но вместе с тем сняла ответственность за все, свершающееся вокруг. “Раз он делает так, как велит его хозяйка-земля, – говорит Успенский, – он ни за что не отвечает: он убил человека, который увел у него лошадь, – и невиновен, потому что без лошади нельзя приступить к земле; у него перемерли все дети – он опять не виноват: не родила земля, нечем кормить было; он в гроб вогнал вот эту свою жену – и невиновен: дура, не понимает в хозяйстве, ленива, через нее стало дело, стала работа. А хозяйка земля требует этой работы, не ждет. Словом, если он только слушает того, что велит ему земля, он ни в чем не виновен; а главное, какое счастье не выдумывать себе жизни, не разыскивать интересов и ощущений, когда они сами приходят к тебе каждый день, едва только открыл глаза! Дождь на дворе – должен сидеть дома, вёдро – должен идти косить, жать и т.д. Ни за что не отвечая, ничего сам не придумывая, человек живет только слушаясь, и это ежеминутное, ежесекундное послушание превращенное в ежеминутный труд, и образует жизнь, не имеющую, по-видимому, никакого результата (что выработают, то и съедят), но имеющую результат именно в себе самой” .

Состояние русской деревни после отмены крепостного права Успенский расценивает резко отрицательно, поскольку видит несоответствие нового порядка коренным традициям русского крестьянства, всему тому, что веками воспитано в нем властью земли, общинным строем, сознанием крестьянского долга и предназначения. Критическое описание Успенским пореформенной деревни выразило глубоко русские неприятие буржуазно-индивидуалистической и стяжательской психологии, чувство самобытной народной культуры и идею социальной правды.

Эти же народнические установки с большой силой и своеобразным талантом отразились в литературном и философском творчестве Л.Н.Толстого (1828-1910). Романы писателя «Война и мир» (закончен в 1869), «Анна Каренина» (закончен в 1874), вместе с «Детством, отрочеством и юностью», «Севастопольскими рассказами» и «Казаками» принесли Толстому славу первостепенного в мировой литературе художника.

Идеал нравственно оправданной, органически здоровой, справедливой, трудовой жизни изначально определял творчество писателя. Поэтому коренной интерес Толстого в «Войне и мире» к крестьянскому и дворянскому сословию становится вполне объяснимым. Ибо крестьянство органически укоренено в традиционном земледельческом и семейном быте, а дворянство – в родовом предании, воспитавшем сознание чести, верности и долга служения Отечеству. Автор великой эпопеи проводит своих дворянских героев через общие для всей России испытания к осознанию своей кровной связи с простым народом, вплоть до потребности, ощущаемой Пьером Безуховым, войти в общенародную жизнь всем своим существом, отбросив все наносное, мешающее этому органическому соединению. Национально-духовная доминанта, пронизывая историческое повествование Толстого, делает «Войну и мир» в существенной мере художественным исследованием характера русского народа.

В дальнейшем Толстой переживает глубокий духовный перелом. Он пишет «Исповедь» (1879-1882), где обосновывает новое религиозно-этическое учение. Так оформляется «толстовство», развитию и защите которого писатель посвящает далее всю свою творческую деятельность.

В составе «толстовства» народничество запечатлелось глубоко и радикально. «Народная точка» зрения для Толстого явилась высшим мерилом истинности и ценности всех явлений культуры. С позиции народа писатель подвергает критике всю современную цивилизацию, с ее государственностью, городами, индустрией, наукой и искусством. Он решительно противопоставляет «искусственную» господскую культуру, движимую потребностью в чувственных удовольствиях, силами заказа и оплаты, культуре «естественной», народной, ставящей во главу угла передачу от человека к человеку лучших чувств и идей. Толстой полагает, что народ не следует приобщать к культуре верхов, что нужно строить принципиально иную культуру с общепонятной и общедоступной художественной деятельностью, в которой смогут участвовать все и каждый. В свете эстетики «простых и всеобщих чувств» Толстой критически расценивает и свое собственное творчество. Его плоды он считает малозначительными, за исключением «Кавказского пленника», рассказа «Бог правду видит» и еще нескольких небольших вещей.

Воззрения Толстого, его религиозные и нравственно-эстетические искания существенно повлияли на духовное развитие русской интеллигенции начала ХХ в., чему мы уделим внимание в дальнейшем.

[1] См. Лосский Н.О. Достоевский и его христианское миропонимание // Бог и мировое зло. М.: Республика, 1994. С. 244.

[2] Там же. С. 247- 248.

[3] Гончаров И.А.. Предисловие к роману «Обрыв». Собр. соч. в шести томах. Т. 6. М.: Правда, 1972. С. 495.