Удивительным фактом пореволюционной жизни русского общества является то, что утверждение в стране богоборческой власти не только не разрушает Русскую Церковь и православную веру, а способствует укреплению и возрождению ее в широких слоях народа и в середе лучшей части интеллигенции. Исторические потрясения и испытания приводят к отпадению омертвевших членов церковного организма, но укрепляют Православие во всем живом, искреннем и думающем в России. Святая Русь, лишенная внешнего царского достоинства, начинает сиять чисто духовным светом, обретая неисчислимых священномучеников и исповедников, осуществляющих апостольское служение перед оскаленной пастью атеистического государства.
По свидетельствам современников в России 1920-х годов был налицо религиозный массовый подъем. Храмы наполнились молящимися, церковные праздники привлекали огромное количество людей. Церковная власть, после падения монархии сосредоточившая для русского человека все традиционное, священное и национальное, приобрела исключительный авторитет, чем и объясняется крайняя озабоченность большевистских властей проблемой борьбы с Русской Церковью.
Интересно заметить, что под влиянием катастрофических событий революции и в связи с оживлением русского православного самосознания народная душа вновь обращается к фундаментальной отечественной мифологии, стремясь обнаружить глубинный религиозно-мистический смысл происходящего на русской земле. Примером такого рода традиционно-мифологического творчества может служить пророческая былина «Как Святые горы выпустили из каменных пещер своих русских могучих богатырей», возникшая в 1920-е годы на севере России, в одной из деревень Вологодской области. В 1925 году былину записал профессор Н Мишеев, а в 1938 г. она была впервые им опубликована за границей.
В былине рассказывается как после победы над татаро-монгольскими завоевателями русские богатыри возгордились своей удалью и возжелали сразиться с самими Силами Небесными. На вызов богатырей явились два небесных воина, которые обратили в бегство гордецов и заставили их искать спасения в пещерах святых гор, у Святогора. Великан, проснувшийся на малое время, впустил своих братьев-витязей и вновь погрузился в сон. Оказавшись в темном каменном заточении, богатыри узнали разумом, что в их отсутствие Святая Русь захвачена Кривдой. Кривда, олицетворяющая большевизм и располагающая сильным войском — «красным зверем», поедом ест народ православный, церкви Божии закрывает, людей русских убивает. Тогда крикнул Илья Муромец, обращаясь к Богородице, чтобы простила Она русских богатырей, дала им волюшку и смогли защитить они народ русский — православный. И прошел истошный крик Ильи сквозь горы каменные и взлетел к облакам златоверхим и упал крик у самого престола Богородичного. По прошению Богородицы, простил Христос богатырей и дал приказ Михаилу Архангелу и Георгию Победоносцу (Егорию Храброму) собрать Силы и Власти Небесные на помощь русской земле. Святогор выпустил богатырей из каменных пещер и витязи вступили в бой с войском Кривды на берегу Сафат-реки. Но даже с помощью Егория Храброго богатырям было не под силу справиться с Кривдой, за которой скрывался сам Антихрист. Только Архангел Михаил снес огненным мечом голову Кривде, по повелению Христову, начав изгнание Антихриста с русской земли.. Не пришло еще время Антихристу голову рубити, сказал Христос, но пора Антихристу святорусскую землю оставляти, а народу русскому от мучений избавляться, свою работу делати, своим трудом оправляться, от прегрешений очищаться, Церкви Божии становити, Господа-Бога благодарити.
Пророческая былина, рожденная народной душой, проникнута неистребимой верой в способность русского народа с новой силой вернуться ко Христовой вере, очистить, закалить свой дух и воссоздать Святую Русь на земле России. На это наше будущее указывает в последних строках былины Георгий Победоносец, говоря, что «не вернется Антихрист — злой ворон на святорусскую», что «грядет земле святорусской великая радость, а русскому народу православному — милость и утешение».
Но суровая советская действительность конца 1920-х — начала 1930-х годов противоречила оптимистическим ожиданиям. Натиск укрепившегося тоталитарного государства на Православие приобретал угрожающий самому бытия Русской Церкви характер. Расширялись репрессии против архиереев, используя антисоветские заявления руководства Русской Зарубежной Церкви, органы коммунистической пропаганды и государственной безопасности формировали образ священнослужителя как контрреволюционера и внутреннего врага Советской России. В этих условиях Заместитель Патриаршего Местоблюстителя митрополит Сергий (Страгородский) и Временный Синод опубликовали 29 июля 1927 г. обращение к пастырям и пастве, заявив о своей полной лояльности советской власти. «Нам нужно не на словах, а на деле показать, — говорилось в этом документе, — что верными гражданами Советского Союза, лояльными к советской власти, могут быть не только равнодушные к Православию люди, не только изменники ему, но и самые ревностные приверженцы его… Мы хотим быть Православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской родиной, радости и успехи которой — наши радости и успехи, а неудачи — наши неудачи. Всякий удар, направленный в Союз, будь то война, бойкот, какое-нибудь общественное бедствие.., сознается нами как удар, направленный в нас».
Давая оценку Декларации митр. Сергия, следует сказать, что она была проникнута историческим реализмом. В самом деле, историческая Россия приобрела достаточно прочную форму СССР. Русской культуре и русскому православию нужно было отныне развиваться внутри этой новой общественно-государственной формы, преобразуя, преображая ее изнутри. Всякая же вооруженная борьба внешних сил против Советского Союза неизбежно становилась вооруженной борьбой против русского народа. Вместе с тем в декларации не нашла место твердость призыва к клиру и мирянам во всех обстоятельствах земного бытия осуществлять полноту христианского исповедничества, незыблемо стоять за веру, Правду Божию и Христову Церковь, не боясь мученического венца. Приверженность советской власти в рассматриваемом документе практически ставилась на одну доску с приверженностью православной традиции. Поэтому, сопоставляя Декларацию митр. Сергия с обращением к Правительству СССР, составленному за два месяца до декларации и подписанному более чем двадцатью православными епископами, находившимися в ссылке на Соловецких островах, авторы «Истории Русской Православной Церкви» справедливо заключают, что епископы также говорили о лояльности советской власти, но тон их письма был совсем иной. «Признавая необходимость, а главное — неизбежность гражданского подчинения властям, они решительно протестовали против бесцеремонного вмешательства властей во внутренние дела Церкви, запрета на миссионерскую деятельность и религиозное воспитание детей, твердо выражая свою позицию, что в этой области компромиссов со стороны Церкви быть не может. Декларация митрополита Сергия, хотя и признавала религиозные гонения в СССР, призвала к миру не государство, а верующих.»[1] Особенная трагичность Декларации митр. Сергия, заключают исследователи церковной истории, состояла в принципиальном отказе от подвига мученичества и исповедничества, без которых немыслимо свидетельствование истины. «Тем самым митрополит Сергий взял за основу не упование на Божие провидение, а чисто человеческий подход к решению церковных проблем» [2] . Вот почему Декларация 1927 г. вызвала неприятие со стороны более твердой части православных клириков и мирян, приведя к расщеплению Русской церкви на три ветви: Церковь Московской Патриархии, Зарубежную и Катакомбную. Две последние ветви Русской Церкви отказались от признания законности советской власти и ее права вмешиваться в церковные дела.
После Декларации митр. Сергия антицерковная кампания в стране приобрела еще больший размах. В 1928 г. было закрыто 433 православных храма и число закрытий постоянно возрастало. 5 декабря 1931 г. была варварски разрушена одна из общенародных святынь – храм Христа Спасителя в Москве. В течение 1927-1937 гг. подверглось аресту подавляющее большинство священнослужителей. К началу Отечественной войны многие из них оказались расстрелянными или умерли в лагерях. (В частности, 10 октября 1937 г. в Верхнеуральской тюрьме был расстрелян Местоблюститель Патриаршего Престола митрополит Петр, после чего Местоблюстителем стал митр. Сергий.) К 1939 г. в стране осталось лишь 4 правящих епископа и несколько сотен приходов.
Тридцатые годы стали самыми тяжелыми в истории Русской Церкви ХХ столетия. «Безбожные пятилетки», объявленные с конца 1920-х годов, имели целью полное уничтожение религии в Советском Союзе. К 1940 г. число членов Союза воинствующих безбожников достигло 3 млн. человек, а число их ячеек — 96 тысяч. Тем не менее, окончательно оторвать народ от религии большевикам не удалось. По результатам переписи 1937 г., 45, 1 %, из ответивших на вопрос о вероисповедании, заявили о своей вере в Бога [3] .
[1] История Русской Православной Церкви. От Восстановления Патриаршества до наших дней.Т. 1. С. 291.
[2] Там же. С. 297.
[3] Там же. С. 308.