Юрий Булычев «Отношение Церкви к революционным событиям, Поместный Собор 1917-1918 гг., личность Патриарха Тихона»

Кризис церковной жизни, ясно обнаружившийся к началу ХХ века, вызывал тревогу со стороны многих священнослужителей и представителей православной интеллигенции. Значительная часть православного духовенства и церковной общественности стремилась исправить исторические нестроения через возврат канонических норм бытия Церкви и патриаршества, через утверждение соборности церковного управления и большей духовно-нравственной свободы церковной жизни. Необходимость подготовки созыва церковного Собора, призванного способствовать духовному оживлению русского Православия, была осознана, как мы знаем, и светскими, и церковными властями.   6 марта 1906 г. начало работу Предсоборное присутствие, в задачу которого входила выработка программы предстоящего Собора и богословская разработка вопросов, подлежащих обсуждению. 8 февраля 1912 г. при Святейшем Синоде было учреждено Предсоборное совещание для обсуждения и согласования предложений различных отделов Предсоборного присутствия. Но начало мировой войны прервало эту подготовительную предсоборную работу и февральский переворот руководство Русской Церкви, священство, широкие слои православного населения страны встретили в состоянии внутреннего кризиса, расслабленности мысли и воли.

После отречения Государя императора от престола 2 (15) марта 1917 г., в пользу своего брата Великого князя Михаила Александровича, Синод отказал в просьбе обер-прокурора Н.П.Раева разослать воззвание к народу поддержать царя. Напротив, члены Синода приветствовали решение Михаила отречься в свою очередь в пользу Временного правительства и Учредительного собрания и поспешили вынести из зала синодальных заседаний царский трон. После же отказа от престола Михаила Александровича 9 (23) марта, Синод опубликовал более чем странный с православной точки зрения документ.

«Свершилась воля Божия, — говорилось в Обращении Синода, — Россия вступила на путь новой государственной жизни. Да благословит Господь нашу великую Родину счастьем и славой на ея новом пути.

Возлюбленные чада святой Православной Церкви!

Временное Правительство вступило в управление страной в тяжкую историческую минуту: Враг еще стоит на нашей земле, и славной нашей армии предстоят в ближайшем будущем великие усилия. В такое время все верные сыны Родины должны проникнуться общим воодушевлением…

Святейший Синод усердно молит Всемогущего Господа, да благословит Он труды и начинания Временного Российского Правительства, да даст ему силу, крепость и мудрость, а подчиненных ему сынов Великой Российской Державы да управит на путь братской любви, славной защиты Родины от врага и безмятежного мирного ея устроения» [1] .

Это сугубо конъюнктурное синодальное обращение было полностью лишено собственно церковной духовной осмысленности и высоты и даже имело явно кощунственную для православных, верных монархии людей первую фразу, оправдывающую заговорщический переворот ссылкой на «волю Божию». Такого рода воззвание только усилило растерянность в православных кругах русского общества, ибо не внесло никакой ясности в восприятие происходящего, обошло молчанием арест императорской семьи, кровавые бесчинства солдат и игнорировало церковно-национальное значение низвержения с престола Помазанника Божия.

Социальная обстановка после падения монархии, с одной стороны, характеризовалась духовной сумятицей и бесцеремонным вмешательством Временного правительства в лице нового обер-прокурора Синода В.Н.Львова в церковные дела. Надо сказать, что Львов являл собой крайне поверхностного, чуждого Православию либерального демагога, который устраивал глупые скандалы с архиереями и занимался измышлением мертворожденных проектов «церковной реформации» под лозунгом «свободная Церковь в свободном государстве». В этой реформаторской суете Львову вызвались помогать протопресвитер Г.Шавельский и молодой профессор-историк Петербургской Духовной академии Б.В.Титлинов. Известные исследователи истории Русской Церкви в ХХ веке характеризуют Титлинова как западника, не переносящего «варварских нравов» русского духовенства, предлагавшего в качестве панацеи от всех зол «демократические реформы», в силу которых он сам не верил, то есть, в конечном счете, как холодного и ограниченного рационалиста, способного говорить громкие слова о «новой эре», но лишенного даже искры всякого живого религиозного чувства [2] .

С другой стороны, резкое возрастание общей свободы гражданской самодеятельности проявилось и в бурной активизации церковной общественности. Стали появляться многочисленные новые союзы духовенства и мирян, повсеместно проводились церковно-общественные собрания, начали выходить в свет новые православные периодические издания. 1-7 июня 1917 г. в Москве состоялся Всероссийский съезд мирян и духовенства, собравший до 8000 делегатов со всех епархий. На съезде были подняты многие вопросы церковно-общественной жизни, обсуждение которых продолжилось на Соборе.

Поместный Собор Православной Российской Церкви открылся торжественным богослужением в Успенском Соборе Московского Кремля в праздник Успения Пресвятой Богородицы 15 (29) августа 1917 г. Собор состоял из 564 членов, среди которых было 299 мирян. Он продолжал свою деятельность более года, проводя наиболее важные и торжественные заседания в храме Христа-Спасителя. 30 октября (12 ноября) 1917 г. Собор принял решение о восстановлении патриаршества. 6(19) ноября по жребию митрополит Тихон был избран Патриархом Московским и всея России. 21 ноября (4 декабря) в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы состоялась торжественное посвящение (интронизация) Тихона в сан Патриарха в Успенском соборе Московского Кремля.

Патриарх Тихон ( в миру Василий Иванович Беллавин) родился 19 января 1865 г. в городе Торопце Псковской губернии, где отец его всю жизнь прослужил священником. После окончания Псковской Духовной семинарии и Санкт-Петребургской Духовной академии Василий Беллавин получил назначение в Псковскую семинарию для преподавания сначала французского языка, а затем догматического, нравственного и основного богословия. В 1891 г. молодой преподаватель принял монашеский постриг с именем Тихон в честь святителя Тихона Задонского. В 1898 году, посвященный к тому времени в сан епископа, будущий патриарх был назначен епископом Алеутским и Аляскинским. 8 лет он нес миссионерское служение. В начале 1905 года Тихон был возведен в сан архиепископа и в 1907 г. возвращен в Россию на кафедру Ярославскую и Ростовскую. Архипастырское служение Тихона на этой древней кафедре отличалось теплым отеческим попечением о монастырях, священниках и мирянах, вхождением архиерея во все подробности приходской жизни, беспримерной доступности его для всех, кто нуждался в его внимании.

В декабре 1913 г. Тихон был переведен на кафедру архиепископов Литовских. Находясь на служении в Вильно он числился почетным членом местного отделения Союза Русского Народа. В связи с события мировой войны Тихон вынужден был перебраться в Петроград, где он и встретил февральский переворот. В первые дни Февральской революции архиепископ Виленский оказался в числе иерархов, подписавших цитированное нами ранее обращение Синода, в котором одобрялось свержение императора. В июле 1917 г. Тихон был избран митрополитом Московским и Коломенским.

Давая характеристику личности вновь избранного патриарха всея России, авторы новейшей истории Русской Церкви заключают:

«Фигура в целом положительная, он однако, как и большинство современных ему собратьев, не относился к числу патриотических приверженцев Царского Престола, что, собственно, и выразилось не только в приветствии Февральской революции, но и в дальнейшей политической непоследовательности, отрицательно сказавшейся в его высоком Патриаршем служении. Вместе с тем, в воспоминаниях современников Святитель Тихон… остался прежде всего как пастырь, горячо любивший свое стадо… Он не был известен как ученый Богослов или церковный публицист, однако в своей жизни и служении он сумел воплотить высокие евангельские примеры и апостольские наставления, проявляя при этом широту Богословского мышления. И потому его живое свидетельство веры заняло достойное место в сокровищнице русской духовности. А его простое и сердечное слово всегда доходило до глубин человеческой души. Поднимаясь по иерархическим ступеням, он неизменно оставался верен духу соборности, при каждом своем действии внимательно прислушиваясь к голосу Церкви. Любому человеку, тем более находящемуся на ответственном служении, практически невозможно избежать ошибок. Случались они и у Патриарха Тихона. Однако, оценивая свои поступки сознанием церковным, он находил смирение и мужество признавать их и исправлять ошибки… В его внешнем облике удивительно сочетались простота и величественность. Несмотря на почти семь десятилетий замалчиваний и клеветы, в народной памяти он сохранился как один из любимейших русских первосвятителей» [3] .

[1] Цит. по: История Русской Церкви. От восстановления Патриаршества до наших дней.Т.1.С.87-88.

[2] См.: Левитин А.,Шавров В. Очерки по истории русской церковной смуты.- М., 1996.     С. 33

[3] История русской Православной Церкви. От восстановления Патриаршества до наших дней.Т. 1. С. 134-135.