Сергей Ожиганов «Власть чужих»

    Так случилось, что публичная власть в Новое и Новейшее время во многих странах мира приобрела рыночный характер, т.е. является товаром и подчиняется всем правилам купли-продажи.

    Рынок современной российской власти – это конкуренция чужих за право управлять как нами, так и нашим имуществом. Вершина пирамиды власти затянута игривыми облаками средств массовой информации, повсеместно «финансируемых» чужими.

    Власть сегодня не сакральна, она не обладает духовным авторитетом. Повседневное ее содержание понизилось до борьбы за имущество.

    А борьба за имущество – это состязание в одевании хомутов друг на друга.

    Для достижения этой цели современный рациональный человек стремится как можно больше увеличить собственные денежные средства.

    Ниже мы еще затронем происхождение слова «рациональный», действительный смысл которого существенно отличается от общепринятого.

    Когда же денежные средства достигают определенного размера, то у их обладателя появляется возможность найма других людей. В его руках оказывается денежный хомут, который он стремится одеть на шеи менее успешных граждан. Западная рыночная цивилизация более всех других преуспела в этом малопочтенном занятии.

   По мысли Б. Паскаля – «Все занятия людей клонятся к приобретению имущества, но люди не сумели бы доказать, что владеют им по всей справедливости. Право их основывается только на фантазии законодателей, и сама прочность владения весьма сомнительна. (Б. Паскаль. Мысли о религии. М.  2001, с.37).

   Фантазии современных законодателей, этих  бандитов от юриспруденции, ограничивает только вышеупомянутая «рациональность» их капиталистических хозяев. Когда нормами права собственность и деньги чужих поставлены выше людей – это и есть настоящий бандитизм. Потому что бандитизм означает пренебрежение ценностью человеческой жизни.

   Когда говорят, что для западного человека основная ценность свобода, я никак не могу с этим согласиться, потому что главное для этого типа человека – заставить других людей на него работать. Здесь стремление к власти намного сильнее стремления к свободе.

   Свобода по-западному есть, прежде всего, уже указанное выше, состязание в одевании хомутов друг на друга. Выигравший получает домик с садовником, автомобильчик с шофером etc и тьму граждан, готовых за деньги победителя практически на все. «Свободное» стремление к деньгам всякого западоида (термин А. Зиновьева) есть самое недемократическое желание обрести столько имущества, чтобы иметь возможность отдавать денежные приказы как можно большему числу людей.

   У обозначенного как можно большего числа людей тоже есть своя свобода. Они могут совершенно свободно и безнаказанно обслуживать крупный капитал, им также предоставлена полная свобода слова по легитимации роли этого капитала в общественной жизни. Например.

   Известный западный специалист по России Ричард Пайпс не поленился написать (по своему обыкновению, вполне русофобскую) немаленькую книжку «Собственность и свобода» (М. Московская школа политических исследований. 2000 г.). Эта работа посвящена обоснованию очень сомнительного утверждения, будто бы существование частной собственности есть безусловное благо.

   Однако, уже упомянутый, Александр Зиновьев, например, в одном из последних интервью сказал, что самое главное зло в современном мире – это частная собственность.

   Как показывает вся современная история, спор этот, к сожалению, мирными средствами неразрешим. То же, что касается исключительно теоретических аспектов понятия собственности, я убежден, что здесь по-настоящему глубокий анализ еще и не начинался.

   У нас проблемы метафизические, а не экономические.

   Рыночная догма выдохлась метафизически.

   Ложному мировоззрению тоталитарного обмена, основанного на самом поверхностном анализе сути вещей, не удалось пробраться в настоящую глубину русского характера. Именно поэтому оказался столь фундаментально-оглушителен  провал капиталистической Реставрации у нас в России.

   В странах «золотого миллиарда» почти весь безумный хаос (кстати, у всеми любимых древних греков слово хаос означало «пасть») неравноценного обмена и глупейшей конкуренции (существующей в противовес продуктивному соединению усилий) временно удалось вытеснить за собственные границы.

   Успех рыночной догмы никак невозможен у нас в России. Все азиаты, африканцы и латиноамериканцы, обслуживающие «демократический» Запад, уже давно поделены.

   Господа экономисты!

   Желательно бы знать, сколько дней продержится прогрессивный процветающий Запад, если отсечь его «железным занавесом» от «взаимовыгодного» обмена со странами третьего мира.

     Современный Рынок – это насаждение тоталитарного обмена.

   Но это также распространение правил поведения и своеобразных нравов, принятых в капиталистической тусовке крупных собственников, на такие сферы человеческой деятельности, где им совсем не место.

    В то время как «нехороший» и не очень богатый СССР кормил, одевал, обучал, лечил, защищал (а иногда и наказывал по собственному усмотрению) и обогревал не только своих граждан, но и очень-очень много людей из самых разных стран мира, заботливый, сытый и дальновидный Запад покупал третьемировую элиту и устанавливал с ее помощью правила неравноценного обмена с бедными и беднейшими государствами, народы которых зачастую просто вымирали от голода.

   Поистине переевшие нападают на голодных с целью отобрать последний кусок хлеба. Что поделаешь – рынок!

   Среди признанных древних мудрецов есть наш далекий скифский предок Анахарсис, который говорил:

«Рынок – это место, нарочно назначенное, чтобы обманывать и обкрадывать друг друга»

(Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов». М., Мысль, 1979, с. 96).

   Тоталитарная пропаганда рыночных отношений, на которой специализируются, в той или иной форме, практически все средства массовой информации, обслуживает весь сложнейший механизм неравноценного обмена, который и позволяет поддерживать высокие стандарты жизни в западных странах.

   Ругаемая на каждом рыночном углу автаркия СССР не позволяла Западу на нашей территории играть по его экономическим и политическим правилам.

   Советский Союз был слишком хорош, чтобы выжить.

   Подавляющее большинство граждан СССР обманули в лучших корпоративных традициях (маркетинг, понимаешь), чтобы отобрать у них  как личное, так и общественное имущество.

   Хорошую добрую (что бы не врали про ее кровожадность некоторые бывшие граждане бывшего СССР) коммунистическую клячу, худо-бедно тянувшую всю нашу страну (да еще и немало стран третьего мира), заменили извне на ряженого рыночного доходягу, способного везти только узкий круг «избранных» миллионеров.

   К сожалению, никто всерьез иную (чем рыночная, коммунистическая или теократическая) новую общественную парадигму не ищет.

    Основным посылом деятельности почти всех способных граждан является желание жить за счет других — оригинально понятое разделение труда. Многие представители образованных слоев общества здесь бегут даже впереди капиталистов – этих своеобразных паровозов рынка.

   Сегодня интеллект повсеместно используется как оружие массового поражения. Западная философия сформулировала и обслуживает так называемую «мягкую силу», задача которой есть поражение не военной силы противника, а управление его сознанием в интересах владельца этой «мягкой силы».

    Практически все гуманитарии сейчас  являются интеллектуальными инструментами в руках бессовестных «избранных», причем большинство этих людей осознанно, с чувством (мнимого) собственного превосходства над «толпой», массой обманывают «кого прикажут».

   В наше время очень многие интеллектуалы «идут в народ» не с целями просвещения, а с целями корыстного обмана.

   Обожествление рыночной кормушки  и придание человекообразных черт «кормящим», чужим,  настолько истощает силы современного рыночного гуманитария, что он уже не в состоянии заниматься построением объективной картины мира, в котором живет.

   Многие российские гуманитарии (либералы, в особенности) желали бы догнать и перегнать западных апологетов рынка, да исторической практики маловато. Инерционность мысли (понима-ашь). 70 лет обожествляли «коммунизм», а потом за ту же зарплату – «фундаментальные ценности рынка».

   Конечно, самые активные и способные хвалители рынка имеют теперь возможность самозабвенно славить настоящего западного капиталистического хозяина на его территории за «большие деньги». Больше прав тот, кто больше кормит. Ура.

   Статус власти унижен «чужими» — ницшевскими базарными мухами, сумевшими плотно облепить трон власти рыночной цивилизации (о базарных мухах см. Ф. Ницше Сочинения. М. Мысль. 1990. Т.2, с.37).

  Свое денеж-ж-жное жуж-жание над кучами чужого имущества эти рыночные насекомые транслируют в головы обманутых граждан в качестве посылов власти.

В особенности, когда рекламным негодяям удается (а, как правило, им это удается) постоянно расширять и пополнять список этого вожделенного «добра». Здесь будут уместны замечательные слова из притч Соломоновых:

   «Приобретение сокровища лживым языком – есть мимолетное дуновение ищущих смерти».

   Притчи. (21;6)

   Сегодня властью распоряжаются кассиры-финансисты. В их исполнении власть рациональна – «типа, у нас все подсчитано, мля».

  Обыкновенно считается, что слово рациональный происходит от латинского слова рацио, т.е. разум; также можно переводить рацио и как основание.

   Однако исходное значение этого слова несколько иное. Дадим, для начала, слово Томасу Гоббсу:

«Имена могут быть даны всему, что может быть сосчитано, т.е. сложено одно с другим для образования суммы или вычтено одно из другого, и образовать остаток. Римляне называли денежные счета rationes, а операцию счета ratiocinato и то, что мы в долговых расписках и в счетных книгах называем статьями счета, они называли nomina, т.е. именами, и отсюда, кажется, они распространили слово ratio на способность счета во всех других вещах».

   (Т. Гоббс. Избранные произведения в двух томах, М, Мысль, 1964, т.2, с.71).

   Один из интеллектуальных лидеров двадцатого столетия Мартин Хайдеггер также относит слово ratio к терминам древнеримского торгового языка и  определяет (с едва скрытым сожалением) человека нашего времени как считающее животное:

«Бытие дается нам как основание. Основание толкуется как ratio, как отчет. Человек есть считающее живое существо. Все это остается действительным при самых различных изменениях и единой линией проходит сквозь всю историю западноевропейского мышления».

   (М. Хайдеггер. Положение об основании. С. Птб., Алетейя, 1999, с. 212).

   Западная цивилизация до сих пор пытается разложить жизнь людей по статьям бухгалтерского баланса. Но это принципиально невозможно.

   Самое главное в человеке, а именно способность к любви, творчеству и созиданию, принципиально нетехнологизируемо, т.е. невыразимо ни в каких физических, а тем более денежных, единицах.

   Ограниченность лапласовского детерминизма, утверждающего точную вычислимость всех явлений Природы, прочно осознана во всех науках, кроме экономики.

   Однако экономисты изо всех сил пытаются приклеить денежную метку, специфический капиталистический знак, на все явления человеческой жизни и поставить Капитал на место Бога в повседневной жизни людей.

   Нелегитимная власть чужих всецело основана на Капитале.

Обращение капитала вне всякого правового поля, попросту говоря, коррупция, связывает  все конкурирующие (за капитал, в конечном счете) политические группировки в единую надгосударственную внеобщественную структуру. Как в России, так и на цивилизованном Западе, только в несколько более продуманной и изощренной форме.

   Большинство государственных чиновников всех рангов, обязанных законом исполнять властные полномочия по управлению обществом, на деле превратились в прозелитов чужих, готовых за коррупционное вознаграждение представлять  «интересы» этих  чужих.

  В то же самое время, как ни печально, но очень многие наши правоохранители одевают погоны для того, чтобы нарушать Закон.

   Круг противозаконного оборота денег замыкают и охраняют те, кто должен с ним бороться.

   Как обуздать, для начала теоретически, тоталитарную, беспощадную, бестолковую и человеконенавистническую власть Капитала, власть чужих, снова составляет фундаментальный вопрос современности.

2006 г.