Возрождение Державы информационно аналитический портал
Николай I
По восшествии на престол Николай Павлович признал дело духовно-патриотического воспитания граждан важнейшей государственной задачей. Для внутреннего сплочения общества царь решил дать гимн России, у которой до Николаевской эпохи собственный гимн отсутствовал и тем самым русское государство, русская государственная идея не имели своего музыкального образа. музыкального выражения. В 1833 г. император попросил поэта Жуковского написать слова национального гимна.
Следует напомнить, что Василий Андреевич Жуковский (1783-1852) был истинно русский человек, хотя матерью его являлась пленная турчанка, по имени Сальха, служившая в доме помещика А.И.Бунина, который и являлся отцом Жуковского. Бунин, будучи женатым человеком, попросил своего приятеля А.Г.Жуковского усыновить незаконно рожденного мальчика и дать ему свою фамилию. Однако жил и воспитывался Василий в семье Бунина, жена которого Мария Григорьевна не только добродушно отнеслась к случившемуся, но окружила ребенка самой нежной материнской заботой. Так с первых же дней своего появления на свет Божий будущий поэт очутился в обстановке нежного женского внимания Марии Григорьевны, ее старшей дочери – крестницы Жуковского – и свой настоящей матери. Эта любвеобильная обстановка, прекрасная русская природа, на лоне которой он рос, отличное домашнее воспитание развили в Жуковском душевную чуткость, мягкость, отзывчивость, ставшие неизменными чертами его характера. Он вырос глубоко верующим православным и верным подданным. «Все, что Церковь дала нам один раз навсегда , – говорил он, – то мы должны принять тоже один раз навсегда». В твердом сохранении Православия и царской власти Жуковский видел залог самобытного развития России, которую он представлял себе уникальной страной, поражающей огромностью масштабов и гармонической стройностью духовных устоев. Как выдающийся поэт, он вывел русскую художественную словесность на совершенно новый путь, внеся в нее живое сердечное содержание, придав изящество, мелодичность и пластичность русскому стиху, до Жуковского неведомых нашей светской поэзии. Причем на дар художественного слова поэт смотрел как на могучее орудие народного воспитания и ставил перед поэзией широкие общественные задачи. И сам он был прекрасным, чутким к душе воспитанников педагогом. В 1817 г. Жуковский стал учителем русского языка великой княгини Александры Федоровны, а с 1825 г. – воспитателем наследника престола, будущего царя-Освободителя, цесаревича Александра Николаевича. Нельзя не сказать, что приближенный ко двору Жуковский никогда не изменял безусловному человеколюбию и всегда стремился использовать свое высокое положение для защиты гонимых. Не соглашаясь с идеями и действиями декабристов, но сопереживая искренности и жертвенности мятежников, поэт стремился смягчить их судьбы. Он заступался за опальных Пушкина и Лермонтова, опекал Гоголя, покровительствовал А.Кольцову, способствовал освобождению из крепости Т.Шевченко. Вот какой замечательный поэт и человек был выбран Николаем I для воплощения своего замысла.
Посоветовавшись в Пушкиным, Жуковский написал простой, общепонятный гимн, точно выражающий единение православной веры, царской власти и народно-государственного достоинства:
Боже, Царя храни!
Сильный, державный,
Царствуй на славу,
На славу нам.
Царствуй на страх врагам
Царь православный,
Боже, Царя храни!
Музыку гимна создал директор придворной певческой капеллы А.Ф. Львов, на личности которого мы также должны остановиться.
Алексей Федорович Львов (1799-1870) был знатоком православного песнопения, виртуозным скрипачом и талантливым композитором. Сын директора придворной певческой капеллы, он с раннего детства был воспитан в музыкальной среде и чувствовал внутреннее влечение к музыке. Львов с успехом выступал в заграничных концертах вместе с крупными европейскими музыкантами, в частности с Мендельсоном в Лейпциге. Талантливый русский композитор внес большой вклад в отечественную культуру своими музыкальными и теоретическими трудами в области православного хорового искусства. Но историческую известность А.Ф.Львов приобрел благодаря своему самому выдающему детищу – русскому народному гимну.
Государь с большим вниманием и ответственностью отнесся к официальному утверждению гимна. Николай Павлович несколько раз сам прослушал его, затем пригласил на прослушивание свое семейство. Когда он по выражению лиц царской семьи и по отзывам ее членов убедился, что музыкальный символ России способен оказывать глубокое духовное впечатление на слушателей, государь решился утвердить гимн. С тех пор, многие десятилетия, вплоть до революции 1917 года, плод вдохновенного труда двух выдающихся русских творцов – народная молитвенная песнь «Боже, Царя храни!» – исполнялась во все торжественные дни русской государственной жизни.
Разумеется, созданием высокого музыкального символа России деятельность по духовной консолидации общества не ограничилась. В качестве важнейшего способа наведения порядка в умах царь рассматривал народное просвещение. Он был убежден и выражал это убеждение официально, что не просвещению, но недостатку твердых познаний должно приписать своевольство мыслей. Для усовершенствования системы образования, справедливо полагал государь, было необходимо связать ее с задачами практической жизни, с традиционными ценностями русского народа, усилить в русском обществе сознание самобытности России. В целях разработки новой образовательной концепции, император обратился к А.С.Пушкину, с просьбой заняться «предметами о воспитании юношества», но остался неудовлетворенным слишком общими и неопределенными рассуждениями поэта, изложенными в особой Записке. Более глубоко обоснованную и конкретную программу руководства образовательным процессом сумел разработать граф Уваров, ставший в 1834 г. министром народного просвещения.
Сергей Семенович Уваров (1786-1855) был одним из самых образованных людей своего времени, серьезным мыслителем, филологом и философом, ясно видевшим масштаб русских задач в отношении цивилизаций Запада и Востока. В работе «Мысли о заведении в России Академии Азиатской» (1811) он обосновывал важность такого рода научного учреждения, тем, что оно могло бы послужить посредующим звеном между европейским просвещением и мудростью, скрывающейся в недрах Азии. Уваров был членом целого ряда иностранных академий и научных обществ, поддерживал связи с ведущими деятелями немецкой культуры, в частности с Гёте, с которым состоял в оживленной переписке. В 1816 г. Сергей Семенович выполнял обязанности попечителя петербургского учебного округа, в 1818 г. стал президентом Академии наук, а с 1834 по 1849 год возглавлял министерство народного просвещения.
Уваров придерживался принципов христианского спиритуализма, с идеями чисто духовного Божественного начала, свободы личности и бессмертия души, проводя в своих работах строгое различение между двумя типами мировоззрения, литературы, цивилизации: дохристианским и христианским. Он полагал, что «христианский спиритуализм разовьется в свою очередь в полную систему, и отцы Церкви положат основу науке, из которой истекли все новые философии, – науке непонятной, часто оскорбляемой, и которая между тем представляет самое обширное применение ума человеческого к разрешению приводящих в трепет вопросов» [1].
Уваров отличался критическим отношением к просветительской идеологии и теории прогресса, полагая, что человечество теряет духовую высоту миросозерцания и богооткровенные ценности по мере развития цивилизации. Он видел возможность укрепить сознание этих ценностей в образованной части общества посредством развития консервативно ориентированного просвещения, проникнутого верностью христианству и традициям национальной культуры. При слабой изученности процесса становления и существа мировоззрения Уварова есть основания видеть влияние на последнего идей таких представителей немецкой философско-исторической мысли, как Ф.Шлегель и И. Гердер.
Находясь на посту министра, Уваров провел реформу среднего образования, способствовал основанию Киевского университета, развитию связей между русской и европейской наукой. Ученый министр был озабочен необходимостью создания системы просвещения в самобытно-национальном духе в виду нарастающего культурного и идеологического давления на образованное русское общество западной цивилизации. «Посреди быстрого падения религиозных и гражданских учреждений в Европе, – напоминал Уваров в докладной записке императору Николаю Первому о деятельности министерства народного просвещения в 1833-1843 гг., – при повсеместном распространении разрушительных понятий, в виду печальных явлений окружающих нас со всех сторон, надлежало укрепить Отечество на твердых основаниях, на коих зиждется благоденствие, сила и жизнь народная; найти начала, составляющие отличительный характер России и ей исключительно принадлежащие; собрать в одно целое священные останки ее народности и на них укрепить якорь нашего спасения» [2].
Уваров видел свою главную цель в противодействии распаду духа, то есть – хаотическому расщеплению общественного сознания, отрыву его от коренных традиционных устоев русского бытия. В качестве духовно собирательной основы русского просвещения он сформулировал триединую «формулу Отечества»: Православие, Самодержавие, Народность. Это триединство, как мы знаем, воплотилось еще в практическом опыте Московской Руси, однако было не доведено до ясного осознания, искажено в эпоху петровских реформ и в дальнейшем развитии петербургского общественно-государственного строя. Однако глубокая связь Православия, монархической верховной власти и русской народности продолжала сохраняться вопреки всем противоречиям исторического развития России. Эта связь запечатлелась в вековом предании, миросозерцании, самочувствии русской православной нации. На связь эту постоянно обращали внимание все святые подвижники Церкви и ее мыслители. Все как один они поучали русских людей, что только живое единство Церкви, твердо хранящей истину христианства, Царства, защищающего веру и народную самобытность, православного русского народа – беззаветного служителя веры и Отечества – создает духовную и государственную силу России. Стало быть, заслуга С.С.Уварова состоит отнюдь не в том, что он удачно изобрел некую идеологию, ставшую официальной доктриной Николаевской эпохи, а в том, что этот крупный ученый и мыслитель сумел совершенно точно выразить вполне объективную тройственность традиционных принципов русской цивилизации. Как бы упрощенно не понимали порой государственные чиновники историческое триединство и не стремились насаждать казенный патриотизм, в самой «уваровской» формуле заключалась объективная правда.
Для понимания основательности уваровского подхода важно учесть, что министр народного просвещения настаивал на воплощении полноты русского национального начала лишь всеми тремя членами формулы. При этом в народности он видел не менее важный, не менее сильный, но по идее более динамичный, развивающийся элемент, мудро указывая в докладе Государю, что обеспечивать устойчивость народности нужно лишь в ее соприкосновении с Православием и Самодержавием, как фундаментальными святынями, не допускающими изменения и измены. Во всех же остальных планах жизни нации идеологическая неподвижность, застой и консервативность не только не полезны, но вредны 2 . В конце вышеназванного доклада Уваров высказывал мысль о необходимости гибкого приспособления всемирной просвещенности к русскому народному быту и духу, и о задаче активного соединения всех противоположных элементов империи в свете традиционного триединого принципа.
В истории отечественной культуры С.С. Уваров являет собой одного из первых просвещенно-консервативных мыслителей и государственных деятелей, которые стремились соединить верность традиционным устоям православной России с требованиями универсального просвещения.
[1] Уваров С.С. Общий взгляд на философию словесности. СПб., 1848. С. 13.
[2] Десятилетие министерства народного просвещения, 1833-1843. Записка, представленная Государю Императору Николаю Павловичу министром народного просвещения графом Уваровым в 1843 г. СПб.,1864. С. 2.
2 См.: Там же. С. 3-4.