Определяющее значение национального имени в исторической судьбе украинского социума

«Люди мирно живут между собой и согласно действуют только тогда, когда     они соединены одним и тем же мировоззрением: одинаково понимают цель и назначение своей деятельности» (Лев Толстой).

У мореходов бытует мнение, как назовешь корабль, так он и поплывет.  Эта вера в определяющую роль имени в историческом течении жизни обрела 2000 лет назад всемирный размах в идее христианской религии о креативной силе слова в порождении бытия. Согласно христианскому учению о божественном происхождении мира, имя определяет внутреннюю суть всякого бытия и скрытно, изнутри управляет ходом мировых дел, согласуя общие и единичные свойства вещей и процессов, народов и государств.

Обычно люди не задумываются о своих именах и пытаются действовать самовольно, отклоняясь от их символических наставлений: в этом случае судьба отворачивается от человека, обрекая на неудачу его дела. Особенно опасным для судеб людей оказывается разрыв их сознательных действий со своим родовым именем, определившим когда-то становление данного сообщества в качестве самостоятельного этноса: в этом случае происходит ментальная ломка коллективной программы в поведении народных масс, возникают внутренние разногласия между индивидами в оценке происходящих событий, ведущие к разрушению этнической солидарности. Если какой-либо народ в силу каких-то исторических обстоятельств отрекается от исходного, сокровенного понимания собственного существа и начинает действовать по рецептам иных культур, жить под чужим именем, то финалом такого внутреннего предательства становится распад родственных чувств между людьми, размывание общих канонов их мировосприятия, нарастание между ними нравственных конфликтов в отношении к действительности и постепенное растворение бывшего этноса в других национальных сообществах. Подобную трагедию утраты собственного духовного существа, связанную с подменой своего кровного имени на чужеродное обозначение, мы и наблюдаем в исторической судьбе основного этнического сообщества современной Украины, определяемого ныне по названию места его коренного проживания в качестве «украинского». Однако в древних летописях эта страна называлась прежде «Русью» по родовому имени народа «росов» или «русов», призванных древними новгородцами для защиты от внешних угроз и установления внутреннего правопорядка в обществе. Именно «русичи» объединили восточнославянские племена от берегов моря Варяжского до просторов моря «Руського» в самостоятельное государство, скрепленное в своих правовых началах кровным единством представителей правящей династии как политических наследников первых русских князей Рюрика  и его братьев.

Исходя из факта «русского объединения» восточнославянских земель в  государственную целостность, общероссийская историческая наука, в том числе и советская, именовала всех потомком древних восточных славян общим именем «русские», различая среди них три основных этнических потока – «малороссов», «великороссов» и «беларусов» или, другими словами, «первороссов», «многороссов», «чистых росов». В годы советской власти каждый крупный российский этнос получил право создания на родной земле своего национального государства, развивающего на основе принципа пролетарского интернационализма духовную идентичность данного народа и поддерживающего общерусскую культуру. В рамках реализации советской идеологии «пролетарского интернационализма» были образованы 15 союзных республик, в том числе и русских народных масс, сконцентрированных в границах Российской Федерации, Украины и Беларусии. С распадом СССР прежние «малороссы», проживая на территории «незалежной» Украины, стали однозначно именовать себя «украинцами», все более забывая про свою коренную «русскую» природу. Такая забывчивость, связанная с подменой родового имени, привела к ослаблению и утрате братских чувств между «украинцами» и остальными русскими, когда бывшие «малороссы» стали отвергать общерусские корни собственного происхождения и признали себя духовными наследниками «европейской идентичности». В итоге бывшая единая Украина распалась на два качественно различных этнокультурных региона – «евроукраинцев» и «новороссов», между которыми в 2014 году вспыхнули военные действия по защите своей культурной идентичности, представленной в противоположных установках хуторского «индивидуализма» и шахтерского «коллективизма»,

Для мирного разрешения конфликта между Ново-Россией и Евро-Украиной следует уяснить идейный смысл корневых обозначений данных территориальных сообществ, представленных именами «Украина» и «Россия». Первое из указанных названий сразу же находит в украинском языке родственный термин «краина» — страна. Однако полный смысл имени «украинец» возникает лишь после присоединения к корню «краина» приставки «у», превращающей «страну» в «окраину» какого-то более обширного геополитического объединения. Могло ли слово Украина как обозначение политической «окраины» возникнуть и утвердиться в языке малороссов или «первороссов» в стародавние века Киевской Руси, во времена ее самостоятельной политической жизни? Вряд ли, так как в понимании русского люда той эпохи, Киев выступает как «Стольный град» русских земель, как «Мать городов русских», когда киевская земля представляется «священной колыбелью» русского народа, а не какой-то «окраиной».

Термин «Украина» закрепился в языке «малороссов» в годы вхождения киевских земель в состав польско-литовского государства, когда бывшая Киевская Русь утратила после нашествия монголов политическую самостоятельность, а вместе с ней и духовную самобытность, став лишь пограничным ограждением владений польской короны от восточных варваров. Следует особо подчеркнуть, что в соотношении обозначений украинской «страны» и украинского «народа» первенствующую роль играет название «краины», а не этноса: первоначально возникает область «Украины», а потом уже формируются «украинцы» как поселенцы на территории этой страны. Поэтому в «малоросском» языке нет различий между «гражданским» и «этническим» именем коренных жителей страны: как то, так и другое значение представлено одним словом – «украинец». Следуя данной логике, «украинский язык» не проводит также различия между значениями слов «русский» и «российский», превращая этнических русских в «россиян» («росiянин») и обозначая словом «руський» лишь жителей Древней Руси. Подобное ограничение значения слова «русский» лишь реалиями прошлого не соответствует историческим запросам современной жизни, так как «российскими» гражданами, то есть «россиянами» являются представители всех народов российского общества, а не только русские люди. Аналогично и в реалиях украинского социума «украинцами» выступают не только «малороссы», но также представители любых национальных сообществ, обладающие украинским гражданством. Следовательно, в слове «украинец» общегражданская идентификация населения страны подменяет и подавляет «этнокультурную», идеально-нравственную самоидентификацию людей.

Великорусский язык в отличие от «малоросского» проводит различие между именем «русский» как самоназванием одного из этносов современного российского общества и словом «россиянин» как обозначением социально-государственного, политико-правового единства гражданских масс. Эта смысловая особенность имени «русский» в сравнении с геополитическим значением слова «россиянин» фиксирует в исторической жизни российского социума изначальную независимость формирования «русского этноса» от процесса возникновения на какой-либо территории российского государства. Можно сказать, что первоначально в историческом пространстве возникает «русская» родо-племенная общность, а уже позднее появляется Россия как политический союз разных народов, скрепленных в истоках духовной культурой русского этноса как ведущего субъекта государственного строительства. Таким образом, если в становлении «украинского» социума приоритетную роль играли политико-правовые императивы, связанные с внешними угрозами единству государственных владений, то формирование российского сообщества протекало на основе уже возникшего духовного склада «русского народа», не сводилось лишь к требованиям политико-правой независимости, а исповедовало более возвышенные над политической практикой духовно-нравственные ценности, выражало особый «религиозный смысл».

Высший смысл религиозной жизни наших «русских» предков запечатлен, согласно текстам «Велесовой книги», именем славянского этноса, происходящим от глагола «славить» – «прославлять», «восхвалять»: род «славянский» славен тем, что прославляет богов своих и словом, и делом. «Велес учил праотцов наших землю пахать, и злаки сеять, и жать, снопы свивая, на полях страдных, и ставить сноп в жилище, и почитать Его как Отца Божьего: Отцом нашим, а матерью – Славу… Так мы шли, и не были нахлебниками, а были славянами – руссами, которые Богам славу поют и потому – суть славяне» (Асов А.И. Свято-Русские Веды. Книга Велеса. – М.: Фаир-Пресс, 2005. – С. 27). Славянская вера напрочь отвергает какое-либо двоедушие в жизни человека и вверяет его судьбу высшему провидению, не требуя для себя от богов никаких жизненных благ. «А какие мы сами – то Перунько и Сноп знают. И так как мы молили Бога, славу вознося, но никогда не просили Его, и никогда не требовали с Него то, что необходимо нам для жизни» (Там же – С. 75). Самоотрешенность, безусловная вера славянского племени в высший промысел определяет его практическую жизнь как «путь Прави», как «религиозно-нравственный праведизм», связующий земные дела людей с божьей волей. «И Громовержцу – Богу Перуну, Богу битв и борьбы говорили: «Ты, оживляющий явленное, не прекращай Колеса вращать! Ты, кто вел нас Стезею Прави к битве и тризне великой!» О те, что пали в бою, те которые шли, вечно живите вы, в войске Перуновом!» (Там же – С. 7). Исторически путь Прави начинается для славян с утверждения Божьей Правды на Русской земле. «И тогда впервые Правь была изречена отцам нашим от праотцов, охраняющих нас от Нави, кои в великой борьбе силы дают нам отражать врагов Божьих» (Там же – С. 71).

Этот первородный, сокровенный, религиозно-возвышенный духовный смысл и хранит в себе имя «русский». Поскольку подлинное имя народа, согласно развиваемому здесь взгляду «христианского символизма», идет от Бога и передается из поколения в поколение непосредственно от родителей к детям, постольку слово «Русский», согласно логике «фундаментального символизма», должно быть наиболее органично присуще русскому самосознанию, является самоназванием (с поправкой на промысел божий) русского народа. Исходной корневой основой имени «русский» выступает слово «рос» или, в современном  звучании, «рус»: идейный смысл этого корня очевиден для непредвзятого ума, видящего в нем указание на «русый», «светлый» окрас обозначаемой предметной реальности, на капли небесной «росы», хранящие в себе чистоту и ясность небес. Русские – это «просветленный», «богоносный народ», исповедующий в собственных делах волю «Богов» как своих высших духовных наставников. Если еврейский народ, также всеми силами исповедуя волю Верховного Существа, заключил с ним «правовой договор» с взаимными обязательствами, то русский народ не ограничивает волю своих Богов никакими условиями, полностью полагаясь на их благодать и отрекаясь от собственного интереса во имя претворения божьего замысла.

Абсолютная покорность древних славян воле богов является не слепым повиновением бесправных рабов требованиям господина, а преклонением верных детей перед праведной волей своих небесных родителей.«И это – есть и будет нашей истинной жертвой Богам, которые суть наши Праотцы. Ибо мы происходим от Дажбога, и стали славны, славя Богов наших, и никогда не просили и не молили их о благе своем» (Асов А.И. Свято-Русские Веды. Книга Велеса. – М.: Фаир-Пресс, 2005. – С. 73). Безграничное доверие древнего русича богам есть выражение его сыновнего долга, когда род славянский представляется божьим народом, творящим на земле святую волю своих духовных родителей «И Святовиту мы славу рекли. Он есть и Прави, и Яви Бог! Песни поем мы Ему, ведь Святовит – это Свет. … Славьте великого Святовита: «Слава Богу нашему!» И восскорбите же сердцем своим, дабы вы смогли отречься от злого деяния нашего, и так притекли к добру. Пусть обнимаются Божии дети» (Там же. – С. 9). Религиозный «праведизм» славян утверждает их кровное родство с богами, которые всегда придут в трудную минуту на помощь своим верным детям. «Будьте сынами своих Богов и сила их пребудет на вас до конца!» (Там же. – С. 49). Поэтому славяне должны оставаться духовно чистыми перед богами, не поклоняться чужим богам, не отступать от своих небесных покровителей, следовать их заветам, идти по жизни путем Прави, быть защитниками высшей правды на земле.«Так шли на юг к морю и мечами разили врагов, шли до горы великой, до долины с травами, где много злаков. И там освоился Кий, который начал строить Киев, ставший русским. Много крови стоил тот исход славянам. Анты пренебрегли злом и шли туда, куда Арий говорил. Ибо «кровь наша – святая кровь», — про это он говорил в Семиречье. И все мы русичи. И мы не слушаем ворогов, которые говорят недоброе. Мы происходим от отца Ария» (Там же. – С. 73).

Подлинные «русские» или «россы», исповедуя «Славу» древних «росов», выступают на исторической арене как духовно «чистые», «светлые», «ясные» и «открытые» для всех, искренние люди, «верные» и «истинные» в словах и делах, утверждающие Божью Правду высшей ценностью своей земной жизни. Поэтому и нынешние представители русского этноса должны гордиться своим родовым именем как обозначением нравственного благородства «чистых людей», не скрывающих от мира своих замыслов, не таящих в себе черных помыслов: душа наша открыта для всех народов Земли (Л.А. Гореликов, Русский мир: символические корни восточнославянского братства // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.16478, 09.04.2011).

Принятие русским народом православной религии стало универсальным закреплением «самоотверженного» духа исконной русской веры в божье путеводительство, богонаставничество собственных  действий и способствовало ее  всемирному самоутверждению на уровне личностной самоидентификации людей независимо от их этнической принадлежности.  Этот всемирный дух русской веры в божий промысел и обеспечил формирование российского общества как самого большого нравственно непрерывного социального пространства в мире, связавшего общей исторической судьбой множество малых и больших народов. Однако потрясшие Русский мир социально-политические кризисы 1917-1922, 1991-1993, 2014-2016 годов свидетельствуют о факте истощения у «исконной русской веры» созидательных ресурсов, о необходимости существенного обновления и углубления традиционного духа православного самосознания русских масс всемирным потенциалом научно-философского разума. Лишь творческая мощь научно-философского разума сможет обеспечить дальнейшее поступательное развитие русских масс в реалиях информационного общества.

Это новое научно-философское мировоззрение русского народа должно, с одной стороны, сохранить преемственность с его  прежним религиозно-православным сознанием и  выразить, с другой стороны, генеральные перспективы в развитии всего современного человеческого сообщества. Определяющей чертой современного социума является глобализация общественной жизни, когда в социальной практике людей утверждаются универсальные исторические закономерности, представляющие  мировое сообщество как взаимодейстие качественно определенных цивилизаций народов Юга и Севера, Запада и Востока. Главной угрозой для жизни глобального социума оказывается отсутствие взаимопонимания между народами и государствами, опасность военного столкновения цивилизаций, что в условиях наличия у многих стран ядерного оружия обрекает человечество на гибель. Важнейшую роль в достижении межцивилизационного согласия в современном глобальном социуме должна сыграть Россия как социально-политической ядро Северной цивилизации, направляемой в своих действиях «братской», самоотверженно-православной идеологией русского народа как генерального проектировщика и устроителя общероссийского будущего.

Для успешной реализации миротворческой функции в созидании подлинно «Достойного»,сокровенно-духовного, общечеловеческого, «братского» будущего русский народ должен «снять» логикой своего разума с повестки дня «межрелигиозные» разногласия между странами и народами  и утвердить в мировом сообществе приоритет научно-философской мудрости как максимально целостной концепции мироздания и современной социально-исторической практики. Лишь «глобальное научно-философское мировоззрение», выражающее разумность, универсальную «целостность» всемирного бытия как саморазвивающейся реальности, может спасти род людской от самоуничтожения. Поскольку коллективный разум человеческой жизни выражает свою созидательную силу в национальном Слове как способе взаимного общения и идеально-нравственного единения, взаимопонимания людей, постольку будущее человечества будет сегодня зависеть от продуктивности рациональных усилий стран, народов и личностей в прочтении символических наставлений своих родных языков, в разработке научно-философской системы «онтологического символизма» (Л.А. Гореликов, Идейные начала современного «русского мировоззрения» в научно-философской концепции «онтологического символизма» // «Академия Тринитаризма», М., Эл № 77-6567, публ.22199, 16.06.2016). Современная научная философия должна признать справедливость основополагающего тезиса христианства о творческой силе мирового Слова в созидании бытия и конкретизировать эту мысль разработкой соответствующего категориального аппарата, способного силой конструктивного мышления ослабить межцивилизационные противоречия между странами и народами и  предотвратить угрозу новой мировой войны.

Сегодня мир нуждается в «глобальном»  научно-философском самосознании, постигающем действительности сквозь призму «символических значений» национальных языков и обеспечивающем взаимпонимание между народами.  Концептуальные научно-философские начала этого «символического мировоззрения» были намечены в российской культуре XVIII века русскими гениями М.Ломоносовым и Гр.Сковородой, обрели социальную и этнокультурную конкретизацию в сочинениях А.Н.Радищева и К.С.Аксакова и получили уже в ХХ столетии системно-логическую разработку в трудах П.Флоренского и С.Н.Булгакова, А.Белого и А.Ф.Лосева.

Но прежде, чем измерять логикой собственного Слова жизнь всего человечества, русские люди должны погасить пожар военного безумия в своем родном доме, достичь взаимопонимания между Евро-Украиной и Новороссией. При осмыслении этой проблемы следует учитывать различие социально-нравственных установок в действиях противоборствующих сторон. Пусковым механизмом военной конфронтации стали события Киевской «революции достоинства», отвергшей стремление украинского общества к национальной самобытности и провозгласившей Украину страной «Западной цивилизации», надорвавшей  «русские корнии» ее тысячелетней истории. Новороссия  в отличие от Киева никогда не ставила под сомнение право «евроукраинцев» на их особое понимание характера своей «национальной культуры», связанное с униатской традицией «греко-католицизма», но подчеркивает при этом необходимость сохранения духовного единства страны и преемственности в развитии всего украинского социума как условия его поступательного развития, пополнения старого опыта новым содержанием. Такая «конструктивная стратегия»  дала бы Украине возможность взять что-то лучшее на Западе и в то же время сохранить какие-то достижения российского Востока, конкретизируя логику «экуменизма» применительно к украинской действительности и развивая этим духовное богатство культуры всего Русского мира, а не одного лишь западно-украинского региона. Короче говоря, если Киев желает вновь превратить Украину лишь в пограничную ограду европейской идентичности, отрекаясь от своих предков и отвергая Россию в качестве братской страны, то Новороссия настаивает на сохранении национально-государственного суверенитета всей «Краины», выступает за полную самостоятельность украинской державы в современном мире, способной взять все «достойное» как с Запада, так и с Востока, консолидирующей, а не разделяющей народы.

Если Киев руководствуется духом конфронтации, взаимного антагонизма стран Запада и Востока, то Новороссия утверждает парадигму взаимного равноправия и сотрудничества народов разных цивилизаций в претворении совместного будущего. Идеология Киева ведет Украину к войне и разрухе, тогда как разум Новороссии намечает пути взаимного примирения народов разных культур,  их сотрудничества в материальном обустройстве страны. Если Киев хочет превратить Украину в задворки Европы, то Новороссия предлагает ей стать новым духовным центром общения народов Запада и Востока, Юга и Севера. Именно этот образ Киева как нового центра божественной благодати увидел, согласно свидетельству «Повесть временных лет», христианский первоучитель украинской земли Андрей Первозванный.

«Понад морем Руським учив святий апостол Андрiй…

I прийшов до гирла Днiпрського

I звiдти пiшов по Днiпру горi,

I за призначеyням божим прийшов

I став пiд горами на березi.

I, вставши зранку, рече учням своїм, що були з ним:

«Бачите гори оцi? Яка на гора цих возсiя благодать божа,

I має бути город великий,

I богато церков бог воздвигне»

Согласно сакральному духу древнего пророчества, национальная идея Киевской земли – это идея Нового Иерусалима Любви Божьей ко всему Человечеству. Ныне украинцы делают окончательный выбор своей грядущей судьбы между земной властью «золотого тельца» и небесной святостью божьего дела. «И взойдя на горы эти, благословил их, и поставил крест, и помолился Богу, и сошел с горы этой, где впоследствии будет Киев, и пошел вверх по Днепру» (Повесть временных лет). Лишь ради «чистоты» этого «украинского выбора» между небесной благодатью и сатанинским развратом Бог и перевернул в революционных потрясениях 1917-1922, 1991-1993, 2014-2016 годов весь Русский мир, заставив народные массы последовательно отвергнуть «самодержавный разум», «социальное равенство» и «национальную вольность»  в качестве конечных ориентиров своей жизненной практики. Историческая судьба современной Украины являет собой социальный эксперимент в практическом доказательстве справедливости христианского учения об определяющей роли национального имени в организации коллективной жизни людей.

Очень надеюсь, что пророчество Андрея Первозванного о нисхождении Святого Духа на Киевских горах справедливо, оставляя надежду гражданам Украины на нравственное пробуждение и социальное возвращение в братскую семью российских народов в качестве «первороссов», а не только как «евро-окраинцев». Важнейшую роль в достижении национального примирения на Украине должна сыграть православная церковь как Московского патриархата, так и «самостiйного» уклада религиозной жизни: сегодня не только народ украинский, но и православная церковь проходит проверку на благодать божью.

Путь к национальному примирению и грядущему процветанию Украины начинается с прекращения военных действий в Новороссии и признания Киевом «фундаментальной роли» русского языка в духовно-нравственном и социально-политическом развитии украинского социума. Лишь признание фундаментального «двуязычия» украинского общества может служить залогом реализации общеукраинского гражданского диалога и нахождения разумных решений всех других проблем украинской земли: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог».

 

Гореликов Л.А. – д.ф.н. РФ и Украины, профессор, академик Ноосферной общественной академии наук.