Отцы-пустынники смеются. Часть 2.

«У мудрого глаза его — в голове его…» (Екк 2, 14)

Один недобрый человек пришел как-то донимать старца своими глупыми вопросами:
— Неужто и вправду ты, такой умный человек, считаешь возможным, чтобы Иона выжил, проведя три дня в чреве кита?
— Не знаю, — отвечал старец, — но я его спрошу, когда увижусь с ним в раю.
— А вдруг он в аду?
— Тогда ты сам его спросишь.

На пороге церкви одного монастыря сидел бедный человек, просивший милостыню.
— Не стыдно ли тебе? — крикнул на него настоятель. — Месяц назад ты был слепым, а сегодня уже однорукий!
— Не гневайся, отче, но лучше радуйся. Я и вправду обрел зрение и так разволновался из-за этого, что у меня отпала рука.

Авва Геразий соглашался один раз в год ходить в Антиохию на проповедь. Послушать его собиралось великое множество народа. Один из братьев как-то спросил его:
— Отче, не искушает ли тебя суетная слава при виде такого множества народа вокруг тебя?
— Нет, брат, — отвечал Геразий, — я думаю, что если бы меня казнили, народа собралось бы еще больше…

Многие отцы-пустынники прожили долго, иные даже больше ста лет. Авва Исайя был одним из таких отцов. В день его столетия один брат, намного его моложе, пришел к нему и сказал:
— Я пришел поздравить тебя, отче, с твоим столетним юбилеем, и я надеюсь, на будущий год мы справим вместе твой сто первый юбилей.
— Я тоже на это надеюсь, — отвечал старец, — ибо, как я погляжу, здоровье у тебя превосходное.

Один брат, вернувшись в свою келью, нашел ее в полнейшем беспорядке. Он готов был уже проклясть виновника такой беды, как вдруг прикусил язык. Он вспомнил слова старца: «Прокляни человека, и будет две могилы».

Авва Исаия сказал: «Если Церкви недостает мужества отстаивать свои взгляды, то это не из-за недостатка мужества, но из-за недостатка взглядов».

Однажды Теревинфский монастырь посетил епископ. Братья лезли из кожи вон, чтобы почтить его и приготовить необычайную трапезу. В конце настоятель с трепетом спросил епископа, как ему понравился обед, и тот отвечал:
— Если бы рыба не была такой же черствой, как лепешка, лепешка такою же соленой, как козлятина, козлятина такой же жесткой, как финики, а финики такими же пресными, как вино, мы бы славно отобедали.

Авва Макарий и авва Виссарион обменивались как-то мнениями об одном монахе.
— Я никогда не слышал, чтобы он плохо говорил о ком-либо, — сказал первый.
— Это, несомненно, оттого, — возразил второй, — что говорит он только о себе.

Однажды в Скитской пустыне случилось неслыханное — дождь лил целых три дня подряд. Молодой монах, испугавшись, спросил у старца:
— Отче, а вдруг это новый потоп?
— Не может быть, — отвечал старец, — ибо бесплодность первого убедила Бога не насылать второй.

Один из отцов пригласил как-то своего собрата разделить с ним хлеб-соль. Видя, что сей последний ест как-то рассеянно, он доброжелательно заметил:
— Брат, если ты ешь без охоты, то не станешь ли ты также без охоты делать и более важные вещи?

В одном монастыре, расположенном на берегу Красного моря, настоятель как-то сказал:
— В нашем монастыре слишком много попугаев.
Братья весьма удивились и попросили у настоятеля разъяснений.
— Много у нас таких, которые говорят, что думают, только когда узнают, что это говорят другие, — отвечал тот.

В одном монастыре настоятель во время собрания братии заснул.
— Умолкнем, братья, — сказали монахи, — дадим поспать настоятелю.
Но тот, подняв голову, сказал:
— Как же мне спать, братья, если вы не будете говорить?

Один брат, посетив авву Евлогия, сперва поздравил его с тем, что тот соблюдал обет молчания уже в течение трех лет. Затем он обязал его говорить, и авва Евлогий произнес:
— Мое молчание немногого стоит. Да, действительно, младенцы кричат, мирские люди болтают, монахи молчат, но святые — поют!

Молодой человек, недавно поступивший в монастырь, увидел как-то настоятеля, который, склонившись на пороге кельи, чистил свои башмаки.
— Отче, — сказал он, — ты чистишь свои башмаки?
— С тех пор, как я настоятель, я не могу чистить чужие, — отвечал тот.

Один из отцов как-то поведал старцу:
— Порой меня терзают сомнения при мысли о том, чем занимался Ной в ковчеге, плавая по безбрежному морю?
— Несомненно, он удил рыбу.
— То-то и оно! А как он это делал, если червячков у него была всего одна пара?

Авва Исаия жил в крайней бедности. После его смерти один из братьев спросил старца:
— От чего он умер? Тот отвечал:
— Я не знаю, от чего он умер, но еще меньше — отчего он жил.

Один старец сказал: «Наихудший момент для безбожника — это когда он чувствует себя преисполненным благодарности, но не знает, кого благодарить».

Блаженный Даниил Скитский, который в юности долго сомневался, предаться наукам или же Господу, убежал в пустыню в день, когда услыхал из уст знаменитого ученого Александрийской школы такое рассуждение:
— От тепла тела расширяются; вот почему летом дни длиннее, чем зимой.

Трое старцев встретились после долгой разлуки. Они были уже весьма преклонного возраста, и среди прочего заговорили о своем здоровье.
— У меня выпали все зубы, — сказал первый из них. — Мне приходится вымачивать хлеб в воде, чтобы проглотить хоть несколько кусочков.
— А мне не хватает слюны, — сказал второй. — Что бы я ни ел, мне приходится класть на язык крупинку соли.
— А я не жалуюсь на отсутствие ни зубов, ни слюны, — сказал третий. — Но вот сегодня утром мой келейник сказал мне: «Отче, еще и полдень не наступил, а ты съел уже три огромных каравая хлеба!» Поистине, память меня покинула.

Один старец сказал: «Всевышний дал нам двое ушей и только один рот для того, чтобы мы говорили вдвое меньше, чем слушаем».

Один разбойник был смертельно ранен в какой-то стычке. Из последних сил он приполз к келье отшельника и простонал:
— Отче, я испытываю адские мучения!
— Как, уже? — воскликнул отшельник.

Один игумен пришел к старцу за советом:
— Отче, какой должна быть проповедь?
— Проповедь, — отвечал старец, — должна иметь хорошее начало и хороший конец. А затем тебе следует как можно больше сблизить их друг с другом.

Один старец, глядя на собаку, подумал: «У собаки так много друзей потому, что она гораздо чаще машет хвостом, чем языком».

Говоря об Адаме, один старец сказал: «Адам оказался первым из длинной череды мужей, жалующихся на пищу, полученную от жены».

В одном монастыре старец толковал Писание. Вдруг он заметил, что один из братьев спит.
— Я продолжу, когда этот брат проснется, — сказал он. Но один из монахов возразил:
— Я думаю, что брат проснется, когда ты закончишь…